– Эта розовая хрень, тот самый «Адекват», верно? – спросил Альфред. – Очень круто! А на себе самом её можно будет попробовать?

– Нет, у вас будет другая роль, – ответил Лаймс, – такая же, как и у остальных.

– Какая? – Саманта нагнетала. – Вы же уже получили, что хотели.

– Не совсем. Позвольте мне рассказать. Я надеюсь, из фильма вы поняли главное, что мы хотели вам показать, – произнёс профессор. – Это возможно! Возможно, вернуть человека на ту высоту, которая когда-то была ему привычна! И именно вы способны в этом помочь. Ваш генетический материал.

– А Фрэнка с Джимом куда? В отпуск? – вновь встряла Саманта. – Почему бы вам не продолжить работу с ними, раз они такие замечательные?

– Нет, они останутся в проекте тоже, – ответил за профессора Маклиннер.

– Нам нужно намного больше данных, чем способны дать два человека. По большому счёту мы только начали исследования. К сожалению, у этого «Адеквата» есть несколько минусов, – объяснил Лаймс, подчеркнув интонацией «этого». – И весьма значительных. Его действие краткосрочно – это раз. Он нестабилен и может привести к побочным эффектам – это два. А по деньгам… ох… – профессор приложил ко лбу ладонь, – он стоит как вся наша лаборатория, помноженная на три! Это три.

– Ну, понятно. На таком материале… – хмыкнула Саманта, резанув глазами по Фрэнку. – У него какая категория? Пятая или шестая?

– Эй! Тебе какое дело? – глаза Фрэнка стали злыми и жестокими, именно такими, какими их было легко представить.

– Да никакого, чего ты? – Саманта вскинула руки. – Просто у тебя на лбу написано, что к паре категорий, что тебе дала мамаша, ещё три-четыре ты добавил сам. Я пожила на улице, знаю, вашего брата как никто.

Оливия поняла, что имеет в виду Саманта. Да и все остальные тоже. Так она намекнула на то, что Фрэнк был не просто Ником, но Ником- наркоманом. Хоть наркотики и не приносили им того удовольствия, что Нормам, но повышая дозу и интенсивность, определенного кайфа можно было добиться даже рождённому Ником. Гробили они при этом своё здоровье, правда, безнадёжно.

Что ж, тут Оливия с Самантой спорить бы не стала, Фрэнк действительно походил на такого Ника. Но вот самого Фрэнка это задело, да ещё как. Он в бешенстве вскочил. Саманта тоже поднялась. Но без суеты, медленно и уверенно. Она была крепкого телосложения, довольно высокая.

– Что-то хочешь сказать, торчок? – спросила она, глядя Фрэнку прямо в глаза.

Он молчал, сжимая кулаки.

– Саманта, я прошу вас! – вмешался Лаймс. – Фрэнк! Ну, вы что? Мы все в одной лодке и делаем одно дело.

– Он спёр у меня зажигалку, – сказала Саманта. – Мелкий засранец.

– Ничего я не брал! Ты видела?

– Кроме тебя некому. Может, можешь при всех вывернуть карманы?

– Ага, сейчас!..

– Сядьте по местам, – скорее приказал, чем попросил, и Маклиннер.

Фрэнк, постояв ещё пару секунд, отвёл глаза от Саманты, и, пробурчав что-то вроде «была охота связываться с бабой!», вернулся на своё место. Саманта с победным видом села в ту же расслабленную позу, в которой просидела весь вечер. Она была явно сильнее задетого ею Ника, и знала это прекрасно.

Профессор сложил руки в умоляющем жесте и начал разговор заново.

– Будьте благоразумны, я умоляю вас! Нам нечего делить. Мы все делаем одно дело. Как тяжело и с чьей бы помощью оно ни продвигалось вперёд – не важно. Это всё равно надежда. С помощью Фрэнка и Джима мы создали, как выразился полковник, плацдарм, с которого можем развивать проект дальше. Теперь нам нужны и вы все. С вашей помощью мы планируем улучшить показатели «Адеквата», вплоть до того уровня, когда всем новорождённым будет достаточно сделать одну прививку «Адеквата» для того, чтобы всю свою оставшуюся жизнь они прожили не Алками, не Никами и не Духами. А совершенно нормальными, адекватными людьми. Это реально. Такая цель заслуживает уважения, как вы считаете? Я говорю это вам от имени науки. А от имени правительства с вами поговорит полковник Маклиннер.