– Но я же извинился, товарищ старший лейтенант. Это я не со зла… Это я не подумал… Честное слово.

– Распечатай, – сухо распорядился Бурмистров и в два больших глотка расправился с остатками кока-колы. – И информацию о Левиной, и ее фото. Последнее – в двухстах экземплярах. Я буду у себя. Занесешь лично. – Старлей направился к выходу, но у самого порога остановился и повернул голову: – Да, и еще… Захвати мне парочку сникерсов из автомата на первом этаже и один батончик «Баунти». А то устал я чего-то бегать сегодня с этажа на этаж.

– Сделаю в лучшем виде, товарищ старш…

Но Бурмистров уже вышел из помещения, оставив дверь распахнутой. Рыжеволосый компьютерщик обреченно уронил голову на грудь:

– Ну кто меня за язык тянул в самом деле?..

Геннадий вышел из подъезда и уверенным широким шагом направился к своему спортивному автомобилю. Верхней одежды на нем не было. Относительное тепло сохранял только все тот же узкий в плечах пиджак, надетый поверх черной водолазки с высоким воротом. Оружие топорщилось под левой подмышкой.

Безмятежно насвистывая что-то себе под нос, здоровяк остановился рядом с водительской дверцей «Феррари» и сунул руку в карман пиджака. Ключей на привычном месте не оказалось. Геннадий чертыхнулся и тут же принялся шарить по другим карманам. На круглом скуластом лице с косым шрамом отобразилась озабоченность.

Он не слышал, как Старовойтова приблизилась к нему сзади и замерла за широкой спиной:

– Не это потерял, узколобый?

Геннадий вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Рука сама нырнула за отворот пиджака. Майор открыто улыбнулась своему визави и помахала перед огромным, чуть скошенным набок носом автомобильными ключами.

– Че за дела, в натуре? – Телохранитель Арзамасцевой изобразил на лице хищный оскал и потянулся к своей собственности. – Ты совсем охренела?

Ольга только и ждала этого движения. Ключи от «Феррари» упали ему под ноги, а рука молниеносно оказалась в жестком захвате. Ребром ладони Старовойтова ударила его под кадык, а затем ее колено впечаталось противнику в живот. Воздух со свистом вырвался из легких амбала.

– Сука! – прошелестел он одними губами и тут же нашел в себе силы для ответной атаки.

Боднул девушку головой в грудь, а когда та вынужденно отступила на пару шагов, распрямился во весь рост и махнул могучим, как пудовая гиря, кулаком. Старовойтова успела пригнуться, и рука неприятеля со свистом пролетела у нее над макушкой. С треском разошелся шов пиджака в районе правой лопатки Геннадия. Не обращая внимания на столь несущественные детали, здоровяк живо принял боксерскую стойку и стремительно провел «двойку». Однако и в этот раз ни один из его ударов не достиг цели. Вместо этого вскинутая вверх длинная стройная нога девушки впечаталась ему в ухо. Он свирепо завращал глазами от боли и ярости. Не раздумывая, бросился вперед и тут же нарвался на два мощнейших хука с левой и с правой. Из разбитой губы телохранителя закапала кровь. Он потерял чувство пространства и времени, покачнулся, как хрупкая осина на ветру, и рухнул на «пятую точку». Нога Старовойтовой вновь взвилась в воздух, но уже не так высоко, как в первый раз, и носок черной лакированной туфли прошелся по челюсти противника, заставляя его окончательно завалиться на бок. Геннадий упал лицом на асфальт, взметнув небольшое облачко пыли. Девушка живо оседлала его верхом, схватила за волосы и потянула голову на себя. Выудив из-под безрукавки табельное оружие, она приставила дуло к щеке с косым шрамом:

– Поговорим, Гена? Еще раз, но уже более откровенно…