– Так окончательное заключение уже есть? Или еще нет, Самуил Маркович? – Бурмистров набрался терпения, изготовившись к очередной тираде ворчливого старика.

И та не заставила себя ждать:

– Что вы мордуете меня своими заключениями, молодой человек? Не скребите меня против шерсти. Будет готово, как будет готово. Часика через два, я так думаю, не раньше. И не надо меня за это заключение постоянно дергать. Я вам не старая шлюха, а вы не мой сутенер. Только работать мешаете. Как полный отчет будет готов, я незамедлительно переправлю его на почту Льву Ивановичу. И вам, если угодно, тоже могу продублировать.

– Угодно, – живо вставил старлей. – Будьте так добры, Самуил Маркович. И никто не станет вас дергать.

– И за то спасибо, – чуть мягче проговорил Климинштейн. – У вас все, Георгий? Или есть еще что-то?

– У меня все. – Бурмистров позволил себе легкую улыбку, хотя собеседник и не мог этого видеть. – Огромное вам спасибо, Саму… – Но судмедэксперт уже отключился, и он громко произнес в трубку, прекрасно зная, что Климинштейн его не услышит: – Старый ворчун. Отправляйся уже наконец на заслуженную пенсию. Вот тогда все точно останутся довольны…

Привычным движением Гуров молча взял стул, поставил его по центру гостиной спинкой вперед и оседлал его, тем самым оказавшись лицом к лицу с расположившейся на низеньком кривоногом диванчике Маргаритой Арзамасцевой. Женщина старалась держаться с незваными визитерами из угро подчеркнуто высокомерно, но ее выдавало периодическое покусывание нижней губы и бесконечные манипуляции с золотым кольцом, первоначально надетым на средний палец левой руки. За то недолгое время, пока сыщики находились в доме новоиспеченной вдовы, Маргарита успела перекинуть злополучное кольцо сначала на мизинец, а затем и на указательный палец уже правой руки. Цепкий профессиональный взгляд полковника не мог не отметить этого факта, буквально вопившего о том, что госпожа Арзамасцева чувствует себя в присутствии представителей законной власти крайне неуютно.

– Так, по-вашему, выходит, я что, подозреваемая? – спросила она, горделиво вскидывая подбородок, едва с формальностями было покончено.

– Совершенно верно, – небрежно и презрительно бросила Старовойтова, не глядя на Маргариту и методично двигаясь по периметру просторной светлой комнаты. Майор четко следовала негласным правилам схемы 1.3, озвученной напарником еще возле подъезда. – Скажу даже больше. Вы первая подозреваемая, дамочка. С ярко выраженным мотивом.

– Каким еще мотивом?! Это бред! Что вы себе позволяете?

Арзамасцева была женщиной высокой, буквально на пару-тройку сантиметров ниже своего почившего супруга, и достаточно широкоплечей. Прямые черные, как вороново крыло, средней длины волосы обрамляли смугловатое узкое лицо. Слегка раскосые карие глаза, прямой нос, тонкие алые губы. Назвать ее красивой у Гурова не повернулся бы язык, но вот в том, что Маргарита Денисовна однозначно была женщиной броской, он нисколько не сомневался. К тому же на хозяйке дома красовалось длинное приталенное платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру, а общую картину гармонично завершали стильные открытые босоножки на высокой платформе.

– Я бы попросил вас, Ольга Викторовна, не бросаться столь резкими обвинениями, – недовольно бросил взгляд на напарницу Гуров, и из всех присутствующих в гостиной только Старовойтова понимала, что эта фраза также была частью продуманной схемы. – А что касается вашего вопроса, Маргарита Денисовна, то пока у меня нет на него ответа. – Он сокрушенно вздохнул. – К сожалению. Мы рассматриваем все возможные версии. И только поэтому мы сейчас здесь. Хотелось бы задать вам пару вопросов. И желательно наедине. Если вы не возражаете, конечно.