– Хорошая идея.

Черити скривилась, когда послышался звук бьющегося стекла.

– Я так и думала, что ребенок Снайдеров не хочет пить апельсиновый сок. – Она поспешила ликвидировать беспорядок и выслушать извинения родителей.

За столом регистрации было пусто. Роман решил, что помощник Черити закрылся в боковом кабинете или же относит багаж в домики. Он подумал, не стоит ли скользнуть за стол и быстро просмотреть книги, но решил все-таки подождать. Некоторую работу лучше делать во тьме.

Часом позже Черити направилась в западное крыло. Она смогла держать себя в руках, пока провожала гостей на первый этаж. Она улыбалась и разговаривала с пожилой парой, играющей в гостиной комнате в «Пачиси». Но как только за ней закрылась дверь, Черити выпустила наружу долго сдерживаемые проклятия. И теперь ей хотелось рвать и метать.

Роман стоял в дверном проеме и наблюдал, как она мечется по коридору. Злость сделала глаза Черити темными и сверкающими.

– Проблемы?

– Да, – резко ответила Черити. Она сделала полдюжины шагов мимо него, а затем резко крутанулась. – Я могу стерпеть некомпетентность и даже некую степень глупости. Могу даже вынести приступ лени. Но я не желаю быть обманутой.

Роман ждал секунду. Ее гнев был сильным и зрелым, но был направлен не на него.

– Я понимаю, – проговорил он и стал ждать продолжения.

– Она могла бы сказать мне, что ей требуется выходной или другая смена. Скорее всего, мы бы все уладили. Но она солгала мне – за две недели пять раз в последнюю минуту говорила, что больна. Я беспокоилась о ней. – Черити вновь повернулась, а затем сдалась и ударила по двери. – Ненавижу, когда из меня делают дуру.

Теперь было проще простого сложить два и два.

– Вы говорите об официантке… Мэри Элис?

– Конечно. – Черити вновь повернулась к Роману. – Три месяца назад она пришла ко мне и умоляла дать ей работу. В это время у нас мертвый сезон, но мне стало так ее жаль. А теперь она спит с Биллом Перкином. Правильней будет сказать, что она совсем не спит, поэтому звонит и сказывается больной. Я вынуждена была уволить ее. – Черити резко и шумно выдохнула, давая выход эмоциям. – У меня начинается головная боль, когда приходится увольнять людей.

– Именно это волновало вас все утро?

– Как только Долорес упомянула о Билле, я все поняла. – Сейчас Черити немного успокоилась и попыталась избавиться от боли, потерев висок. – Я знала, что она будет плакать.

– Послушай, малыш, лучшим выходом будет принять аспирин и забыть об этом, – фамильярно проговорил Роман.

– Я уже приняла.

– Дай лекарству время подействовать. – Не отдавая себе отчета в том, что собирается сделать, Роман взял ее лицо в ладони и, двигая большими пальцами, стал медленно массировать ей виски. – Здесь происходит слишком много всего.

– Где?

– У тебя в голове.

Черити почувствовала, как ее веки становятся тяжелыми, а кровь – горячей. Но решила соответствовать его манере.

– Только не сейчас. – Черити запрокинула голову и позволила глазам закрыться. Двигаясь инстинктивно, она шагнула вперед. – Роман… – Черити слегка вздохнула, когда боль покинула ее голову и переместилась в самый центр тела. – Мне тоже нравится, как ты выглядишь в ремне с инструментами.

– Ты понимаешь, о чем просишь?

Черити внимательно изучала его губы. Полные и твердые, в поцелуе они будут беспощадными.

– Не совсем. – Возможно, это был порыв, подумала она, внимательно глядя на Романа. Она не знала. Но ее ощущения были новыми и захватывающими. – Может, так лучше.

– Нет. – Хотя Роман знал, что это было ошибкой, он не мог удержаться и пробежал пальцами по ее скулам, а затем по губам. – Всегда лучше подумать о последствиях, прежде чем делать что-либо.