– Да, мой дорогой! – услышал я голос, от которого, как всегда, сердце сжалось от любви и нежности.

– Родная, похоже, я Блуда веду в трясину! – сказал я – Как думаешь, он утонет? В смысле, погибнет?

– Ты знаешь – ответила мне Яга – Никто не знает, умеет ли дышать Блуд под толщей трясины. Но попробовать, я думаю, стоит! По крайней мере, Болота его приберут надолго, я уверена! Потому что трясина Болот затягивает до самого дна! А где дно у трясины, не знает никто! Возможно, как пишут многие ученые, трясина на Болотах уходит на глубину почти на толщину земного диска! Представляешь, как это глубоко?! Так что, если Блуд завянет в трясине, ему очень долго придется выбираться на поверхность, особенно, если учесть, что Болота не любят отпускать своих пленников, и Трясина будет все тянуть и тянуть Блуда на дно! Поэтому, дорогой, ты очень здорово придумал! Сейчас бы твоя мама сказала этому самому Блуду – «Не поддавайся на пчелкин медок – у нее жальце впрок». Давай, Иванушка, удачи тебе! Жду тебя с победой и с клюквой дома, любимый!

Черт! Еще ведь клюква! Про нее я совсем забыл, пока возился с этим лохматым чудовищем! А такое забывать нельзя! От моего похода зависит, насколько весело мы отметим Новый Год с женой и моей семьей! И то, что я забыл об этом, было огромной ошибкой! Ибо, никакие Блуды не должны сбивать настоящего мужчину с пути, когда он идет в поход за тем, что очень важно для его семьи! Запомните, пожалуйста, это простое правило! Никакой Блуд! Не должен сбивать вас с пути, если вы идете за чем-то, от чего зависит счастье и мир в вашей семье! Запомнили?! Вот то-то! Если у вас есть красавица жена, то Блуд вам точно не нужен! А мне, тем более! Поэтому я решил довести свою задумку до конца и пошел, перепрыгивая с кочки на кочку, дальше в трясину. Постепенно, Блуд проваливался все глубже и глубже, но все же, продирался сквозь топи, хватаясь своими длинными когтистыми руками за деревья. Он ругал меня последними словами, кричал на весь лес своим страшным голосом, от которого с ветвей осыпались снежные комья и с карканьем взлетали вороны. Но я все шел и шел вперед, пока не услышал за спиной то ли всхлип, то ли громкий глоток. Я обернулся. Над поверхностью трясины торчала только верхняя часть головы Блуда с горящими ненавистью глазами.

– Ты! – выкрикнуло чудовище, брызгаясь болотной черной жижей, которая успела затечь ему в рот – Я проклинаю тебя! Я слышу, как ты дышишь, человек! Чувствую твой запах! Ты поплатишься за это, я клянусь тебе! Я выберусь из трясины, даже не сомневайся! Клянусь Тьмой, я выберусь и отомщу тебе, жалкая козявка! И ударю в самое больное место для тебя, не сомневайся даже! Я обещаю тебе, слышишь?! Ты будешь страдать так же, как я сейчас, от бессилия и осознания, что ничего не можешь сделать! Я клянусь тебе! – с этими словами жижа залила рот Блуда, он захлебнулся, глотнул черную грязь и погрузился в топь… Несколько пузырей с противным звуком лопнули на том месте, где утонула его отвратительная морда с пылающими ненавистью оранжевыми глазами, и все смолкло… Разве что вороны своим резким карканьем нарушали тишину Болот, да потрескивали от морозца деревья. Все было кончено. Я вздохнул, вылил из сапог холодную черную грязь, присев на пенек, съел все блины с вареньем, снял шапку – невидимку, выпил чаю, чтобы не кружилась голова, и пошел к ближайшей клюквенной россыпи, которую смог рассмотреть под снегом…

Я набрал полную корзину клюквы, встал на лыжи и поехал домой. Перед самым краем леса, мне навстречу попался низенький старичок в потертом полушубке, в заячьей белой шапке и в красных рукавицах.