Вспыхнув при виде победного блеска в его глазах, Элеанор покачала головой.

– Какую именно букву в слове «нет» вы не понимаете, мистер Кузнецов?

– Я плохо воспринимаю ответ «нет» в целом.

– В таком случае вы не потеряли время зря, потому что вам скоро преподадут важный жизненный урок. В любом случае, моя сестра на это никогда не согласится.

Изабелл была разозлена его безапелляционными комментариями двухлетней давности даже больше, чем Элеанор.

– Что ж, жаль. – Лукас пожал плечами. – В таком случае, мне, видимо, следует встретиться со Спенсером Чатсфилдом и узнать, что он может для меня сделать.

Спенсер Чатсфилд? Этот человек не нравился Изабелл еще сильнее. Что Лукасу известно об их вражде?

– Я должна воспринимать это как угрозу? – недоверчиво спросила она.

– Я никогда не угрожаю. – Его ленивая усмешка сказала ей, что он уверен в победе. – Я поселился в тысяча шестом номере, если вы передумаете.

– У нас нет тысяча шестого номера.

Усмешка превратилась в снисходительную улыбку. Его следующие слова заставили ее задохнуться.

– Номер тысяча шесть в «Чатсфилде».

Элеанор заморгала, а Лукас неспешно отошел от бара. Непринужденная грация его движений приковывала к себе и мужские, и женские взгляды.

Надутый! Мерзкий!

– Кажется, температура повысилась, – заметила Лулу.

Элеанор нахмурилась.

– Ты видела мой телефон?

– Да. – Лулу потянулась к ледяной полке. – Я положила его туда, пока ты увлеченно беседовала.

Взяв телефон непослушными холодными пальцами, Элеанор попыталась набрать номер Изабелл. В Нью-Йорке еще было рано – если, конечно, ее сестра в Нью-Йорке, – но она не смогла до нее дозвониться.

Неужели Лукас Кузнецов в самом деле вступит в контакт с Чатсфилдом по поводу своего ледяного отеля? И что скажет Изабелл, узнав, что Элеанор отказалась от этой работы?

«Я в тысяча шестом номере, если вы передумаете».

Надутый, мерзкий…

Раздраженная Элеанор глотнула воды, стукнула стаканом о стойку и только тогда сообразила, что это была не вода.

Лулу несколько раз хлопнула ее по спине, пока она кашляла.

– Милая, это была неразбавленная текила, – укоризненно сказала она.

Элеанор промокнула платком глаза.

– Но она в стакане для воды, – выдавила она.

– У нас закончились рюмки.

Отлично! Теперь у нее внутри полыхает пожар. Что еще может пойти не так сегодня ночью?

Через десять минут Элеанор сидела в такси перед главным входом в сингапурский «Чатсфилд».

Она посмотрела в окно, пытаясь разглядеть, не скрываются ли в тени папарацци. К счастью, таковых не наблюдалось. Швейцар в униформе открыл для нее дверцу.

Решив, что самый безопасный способ проникнуть незамеченной – это вести себя так, словно она еще одна припозднившаяся гостья, Элеанор уверенно улыбнулась швейцару, проходя мимо.

Миновав стеклянные двери, она пересекла целый акр белого с голубыми прожилками мраморного пола, направляясь к сверкающим лифтам и надеясь, что никого из Чатсфилдов не встретит. Если она столкнется с одним из них, это будет ужасно.

К этой минуте Элеанор возненавидела Лукаса Кузнецова еще сильнее – за то, что по его милости она оказалась в столь унизительной ситуации. Она с облегчением выдохнула, когда двери лифта закрылись, оставив ее наедине с зеркальными стенами.

Одна задача выполнена успешно. Может, остаток ночи пройдет в том же ключе?

Элеанор помедлила, изучая свое отражение, и убедилась, что ее прическа в порядке. Она ни за что не встретится со сладкоречивым мистером Кузнецовым на его территории, выглядя при этом, как выжатый лимон.

Удовлетворенная своим видом Элеанор посмотрела на панель с кнопками и уже не в первый раз подумала, что, наверное, стоило отложить эту встречу до утра. Однако она вряд ли сможет уснуть, когда в ее голове продолжают крутиться слова Лулу о возможности развлечься. К тому же какая-то шкодливая черта ее характера, о которой она до сих пор не подозревала, надеялась, что ее приход разбудит Лукаса – хоть какая-то плата за его высокомерие.