– А кто для тебя? Богатенькие парни в костюмах? – его голос был пропитан призрением. – Так у меня денег полно, сколько нужно? Даже костюм готов ради тебя нацепить.

– Ты чего? Я не об этом. Просто мои родители никогда не позволят мне встречаться с кем-то вроде тебя.

– Ну ты меня опустила по полной, – разозлился он. – Вали, не хер было тебя спасать. Парень бы всю спесь с тебя сбил. Может перестала бы быть такой меркантильной.

Мне стало больно от его слов. Что я такого сказала? Мы просто из разных слоёв, мои родители быстрее бы отказались от меня, чем приняли этого парня.

– Извини, – на моих глазах навернулись слёзы, и я забежала в подъезд.

В лифте привела себя в порядок, достала пудреницу, и протёрла под глазами, маскируя следы плача. Родители не должны ничего заподозрить.

– Аня, ты чего так поздно? – спросил отец, выходя из кабинета, и закуривая трубку.

– Прости отец, я немного прогулялась после свидания.

– Что скажут соседи, когда увидят, что ты так поздно возвращаешься, словно гулящая девка.

– Папа, прости, такое больше не повториться, – от досады я прикусила внутреннюю сторону щеки, и почувствовала солёный вкус крови. Ну зачем он так со мной? Я уже взрослая. Однокурсницы ходят по клубам, гуляют ночами, а я, немного задержавшись, уже получаю выговор. Мне так надоели вечные упрёки.

Я зашла в комнату и дала волю слезам. Мне так хочется быть свободной. Вот отучусь, найду работу, и съеду отсюда. Конечно если меня раньше не выдадут замуж.

Уже лёжа в кровати, меня не покидали мысли о Вадиме. Представляю, что он теперь обо мне думает. Он назвал меня меркантильной, но я не такая. Просто знаю, что ничем хорошим это не закончится. Воспоминания о первом поцелуе, вызвали улыбку. Его губы такие нежные словно бархат, их касания были приятными. Жаль, что я его обидела.

– Сука, – руки уже болели от перенапряжения. Два часа проколотил грушу, пытаясь выкинуть из головы белокурого Ангела. Видите ли, я ей не пара. Я – сын Глеба Смолова! У нас бабла, хоть лопатой греби, и неважно что всё нажито грязным делами. Напыщенная стерва. Девки сами на меня вешаются, лишь бы обратил внимание. Раздвигают ноги по щелчку пальцев. А тут, её родители никогда меня не примут. Будто мне есть до них дело. А ведь я спас её от этого придурка, неблагодарная дрянь.

Когда увидел эту сцену не хотел вмешиваться, но бросив взгляд на девушку, залип. Белокурые волосы, светлые глаза, в которых плескался страх, маленькие губки, молящие о пощаде. Точно Ангел спустился с небес. Не смог пройти мимо, и вступился за девчонку. А она так со мной. Дрянь.

Остановился, и отдышавшись, взял полотенце, и направился вверх по лестнице. На кухне достал из холодильника бутылку холодной воды и раскрутил крышку, чуть ли не ломая горлышко. Половину выпил, остальное вылил на голову. Надо было охладить мозг. Запарила.

– Молодец, сын. Отличная подготовка, – отец похлопал меня по плечу, и подал полотенце.

– Спасибо, пап. Ты чего так рано?

– Я на минутку заехал. Переодеться. Важная встреча. Наш товар на таможне задержали, будем решать, что делать.

– О мне это неинтересно, даже не просвещай, – я покрутил головой.

– Ты блять чей сын? Кому я оставлю все свои дела? Не интересно ему. На деньги эти живешь, имеешь всё что хочешь. А тут жопой вертишь, – злость одолела отца. А меня задолбали его упреки.

– У меня есть своя квартира, могу здесь не появляться. На боях хорошо поднимаю. А на дурь мне плевать, с этим говном не хочу ничего иметь общего.

– Вадим. Послушай, – вздохнул он, и сел на стул. – Я с такого дна поднялся, чтобы моя семья ни в чём не нуждалась. Это ты жил в роскоши. А у меня бывало несколько дней в животе было пусто. Голодал. Жил в коммуналке. А ты этим так раскидываешься. Мне столько пришлось перенести, чтобы добиться всего этого, приобрести уважение.