– Остановись, остановись! – прошептала она умоляюще, чувствуя, как шевелятся губы, но по-прежнему не слыша ни слова.

«Как же я буду этих людей спрашивать? – мелькнула мысль, от которой лопатки Зойкины словно бы ледком подернулись. – И если даже они меня услышат, я-то их услышу или нет?!»

И в это самое мгновение маршрутка замерла рядом с Зойкой.

Открылась задняя дверца.

Помедлив только минутку, Зойка осторожно поставила ногу на ступеньку, в каждое мгновение готовая отпрыгнуть и кинуться наутек.

Но, во-первых, она не знала, куда будет утекать, а во-вторых, ничего ужасного не происходило. Тогда она несмело поднялась по ступенькам и вошла в салон.

За спиной бесшумно сомкнулись дверцы – Зойка поняла это по движению воздуха.

И только тут до нее дошло, что на маршрутке не было номера. Куда она вообще направляется? Может, это какой-то служебный автобус?

Да какая разница, на чем и куда ехать? Главное – люди кругом!

Все места в маршрутке оказались заняты, только сбоку, у самой двери, пустовало отдельное сиденье. Зойка ввинтилась в этот укромный уголок и стала оглядываться.

На нее никто не обратил ни малейшего внимания. Все неподвижно, сосредоточенно смотрели вперед.

«Наверное, надо заплатить за проезд, – подумала Зойка нерешительно. – Или, если автобус служебный, платить не надо?»

Она уже приподнялась, чтобы дойти до водителя и спросить, как вдруг маршрутка резко увеличила скорость, и Зойку снова отбросило назад. Она плюхнулась на сиденье, а все остальные пассажиры встали, словно собрались выходить на ближайшей остановке.

Однако маршрутка мчалась быстрей и быстрей, а люди продолжали стоять.

И тут Зойка ощутила, как спереди, от водительской перегородки, пошла тугая волна воздуха. Она двигалась медленно, но неотвратимо, закручивая головы и тела пассажиров словно бы каким-то темным вихрем из мельчайших песчинок. А когда вихрь рассеивался, вместо человеческих голов и тел у людей оказывались головы и тела зверей и птиц.

И не то что человек был человеком, а превратился в льва или курицу! Нет, части тел птиц, зверей, змей, лягушек и даже насекомых оказались самым причудливым образом перепутаны!

Петушиный гребень качался на змеиной голове, венчающей тело мощного коня на тонких и слабых мышиных лапках. Умная голова овчарки вертелась на теле ящерицы с обезьяньими лапами и пышным лисим хвостом. Крошечная мышиная мордочка оказалась на теле быка – а бычья голова угодила на тельце нелепо увеличившегося комара и издавала глупое губошлепое лягушиное кваканье…

Волна продвигалась к Зойке, и все меньше и меньше людей оставалось рядом, и все больше монстров окружало ее. Она взвыла бы от ужаса и нереальности происходящего, она билась бы телом в дверь, чтобы выбраться на волю, если бы некоторое время назад не наблюдала довольно долгое время злобную кошку с ластами вместо передних лап, с лошадиными ногами на медузьих щупальцах. То есть Зойка успела чуть-чуть привыкнуть к жуткарям, а потому ей удалось как-то усмирить свой страх перед происходящим.

Но самое страшное дошло до нее не сразу…

«Что же получается? – наконец спохватилась Зойка. – Сейчас меня тоже накроет эта волна?! И тоже сделает такой же, как та женщина-кошка, или еще ужасней, как все они?! Я тоже стану жуткарем?! Жуткарихой?!»

Поздно было, уже поздно было спохватываться – волна нахлынула на нее!

Пыльным вихрем запорошило глаза, пыль полезла в нос, голову словно бы потянуло в разные стороны одновременно – и что-то резко обожгло кожу на груди.

Зойка, зажмурившись, прижала ладонь к груди – и поняла, что обжигает ее медальон. Тот самый, нарочно подброшенный ей (в этом она уже не сомневалась!) бесследно исчезнувшим Костей Константиновым, тот самый медальон, с тремя странными буквами BES. С такими же буквами, какие были на руке бесследно исчезнувшего рыжего доктора…