Мелькнула мысль попробовать приготовить самой и угостить Лешку, но сразу же разгорелась злость на предателя. Вечно он смывается, когда нужна хоть чья-то помощь! Да хотя бы просто поддержка!

Решительно протопав на лестничную клетку, Галка нажала на звонок соседней двери. Хриплый противный трезвон перебудил бы и мертвых, но никто не откликнулся. Со злости девочка долбанула дверь ногой, и она со скрипом открылась. Галка застыла. Первой мыслью было прикрыть ее обратно, но злость перевесила. Осторожно шагнув в чужую квартиру, она вдохнула запах затхлости и ветхости.

– Леха! Выходи, гад! – злобно позвала Галка. – Не бойся, я тебя не больно убью! – В тишине раздалось лишь мерзкое тиканье часов. – Ты прикалываешься? Спрятаться решил?

Пришлось пройти в гостиную. Там тоже никого не было. Высокий сервант, похожий по стилю на шкаф, что стоял в их новой квартире, еле поблескивал покрытыми пылью стеклами. На стенах висели черно-белые фотокарточки в рамках, различить людей на которых почти не удавалось из-за скопившейся пыли.

– Ну ты, Леха, и свинота, – покачала головой девочка.

Бедность бедностью, а прибраться в собственном доме можно и без миллионов в кармане.

Из-под дивана тоже торчал уголок какой-то фотографии, и Галка любопытно наклонилась поднять.

Раздался дикий хрип, а потом какое-то бульканье.

Галка завизжала, выронила фотографию и только потом повернулась.

За спиной, вцепившись в дверной косяк, стоял высоченный страшный старик, похожий на оборотня. Желтые загнутые когти, то ли обгрызенные, то ли обломанные, спутанная полуседая борода, такие же всклокоченные волосы и налитые кровью глаза. Зрелище завершала полосатая рубашка с полуоторванным рукавом, покрытая желтыми и бурыми пятнами.

Старик снова забулькал, двигая ртом и горлом, как будто не мог проглотить застрявший кусок, и Галка увидела, что у него не хватает зубов, а которые остались, все черные и сгнившие. По бороде побежала слюна.

– Я-а… а… а… – прозаикалась девочка, но Лехин дед не стал ее даже слушать.

Оторвавшись от косяка, он, свесив руки, словно гиббон, пошел на нее.

Галка попятилась.

– Я уже ухожу, – пискнула она.

Старик не слушал, продолжая медленно надвигаться и отжимая ее к лоджии. А что дальше? Чтобы запереться на балконе, нужно как минимум открыть дверь, а для этого придется обернуться. Поворачиваться спиной к долбанутому деду Галка точно не собиралась.

– Леша! – с беспокойством позвала она.

Услышав это имя, старик окончательно взбесился. Зарычав и вытянув руки, он бросился на Галку. Прижавшись спиной к столу, девочка оперлась на столешницу и изо всех сил отпихнула деда ногами! Он пошатнулся и качнулся назад, а Галка перепрыгнула на диван и бросилась в коридор.

До двери она не добежала.

Ее схватили за ногу и, обдирая о палас, потащили в комнату. Галка сгребла ковер, но дед рванул так, что она чуть не содрала ногти. Забыв об уважении к старости, девочка принялась лягаться, попутно мешая вопли о помощи и грязную ругань.

Она не видела, что произошло, но ногу отпустили, и, не теряя времени, Галка рванулась к двери и понеслась на улицу.

Во дворе никого не было. Только миновав горку и качели, Галка сообразила, что осталась в одних носках. Тапочки потерялись в пылу битвы. Сердце все еще пыталось выскочить, больно отдаваясь в горле. В голове пульсировала кровь. Капец, ну у Лешки и дед! Теперь понятно, чего пацан такой шуганый. Как вообще он с ним живет?

И что теперь делать? Возвращаться страшно, не возвращаться нельзя, бабушка в больнице, еще неизвестно, что с ней, обуви нет, и ходить больно, единственный знакомый непонятно где, и положиться на него нельзя, родители развлекаются на море, а она совсем одна и помочь некому.