– Мы гуляли, как обычно, без поводка, возле самого подъезда, – рассказывала между делом Дана. – Вдруг Лола встрепенулась. Она очень нервная и всегда старается залезть на руки, если что-то не так, а я ее успокаиваю. Но сегодня нам обеим было страшно. За нами кто-то подглядывал. Честное слово! Правда, во дворе никого не было, а мне казалось, что он стоит близко-близко и смотрит злыми глазами. Как человек-невидимка. Потом за моей спиной мелькнула тень. Лола побежала. Я ее звала-звала, а она даже ухом не повела… Мне страшно, Яна. Этот невидимка и сейчас рядом.

По правде говоря, страшно было и мне. Уж очень рассказ Даны напоминал мне собственные страхи. Впрочем, в одном сомнений не было – несчастную собачонку следовало найти как можно быстрее. Испуганная левретка могла удрать очень далеко от дома, а потом, оказавшись в незнакомом месте, заблудиться. Стоило расширить зону поисков.

– Продолжай искать во дворах, а я пройдусь по городу. Вечером созвонимся.

Несчастная, опечаленная, Дана только кивнула головой. Кажется, она думала, что просто мне надоело гоняться за потерявшейся собачонкой. Мы расстались возле небольшого скверика и разошлись в разные стороны.

– Лола! Лола!

Солнце потихонечку ползло к горизонту, и его лучи приобрели приятный золотистый оттенок. При таком освещении нарядный городок и вовсе напоминал картинку из туристического журнала – так он был неправдоподобно хорош и привлекателен. Неожиданно я подумала, что это всего лишь декорация, за которой скрывается что-то зловещее и запредельно страшное.

– Лола!

Разве будет собака откликаться на чужой голос? Как вообще можно найти крохотную живую тварь среди этого каменного лабиринта? Зачем я вообще ввязалась в эту историю?

Мне было жутко. Куда бы я ни шла, сзади звучали тихие вкрадчивые шаги. Шум улицы порой заглушал их, но ненадолго. Мне начинало казаться, что это звук шагов моей собственной тени.

– Вы не видели маленькую серую собачку в красной жилетке?

Прохожие отрицательно качали головами, а я продолжала идти вперед.

– Лола! Иди ко мне! Ко мне!

За оградой расположенного на противоположной стороне улицы скверика мелькнуло что-то красное. Я ринулась вперед, чуть не попала под колеса неспешно проезжавшего мимо автобуса, перепрыгнула через ограждение и смело устремилась в самую гущу колючих стриженых кустов. Бросок не был напрасным – возле скамьи стояла жалкая серая «козявочка» в щеголеватой попонке. У собаки были умные глазки и тоненький, поджатый хвостик. Она с ужасом смотрела на мир и дрожала крупной дрожью.

– Лола! Лолочка, иди ко мне, ко мне…

Взгляд выразительных, полных страха глаз левретки встретился с моим, собака взвизгнула, а потом стремительно бросилась прочь. Похоже, мое появление вызвало у нее чувство ужаса. Но упускать собаку я не собиралась и со всех ног бросилась за беглянкой.

Даже не знаю, сколько времени заняла эта нелепая погоня. Мы неслись по улицам незнакомого города, азарт захватил меня, и преследование глупой «козявки» стало едва ли не главным делом всей моей жизни. Величественные, дореволюционной постройки дома сменили ряды невзрачных пятиэтажек, улицы стали грязнее, людей на них – меньше. Мы все дальше продвигались к окраине городка.

– Стой! Стой, глупое животное!

Впереди замаячили серебряные нитки железнодорожных путей. «Только этого не хватало!» – подумала я, продолжая погоню. Место явно не подходило для гонок, а шустрая «козявка» галопом неслась по шпалам. Нам здорово повезло, что поблизости не было поездов. Наконец левретка пересекла опасную зону, прошмыгнула между заброшенными бараками и оказалась на заваленном мусором пустыре. Местечко было то еще – ржавые гаражи и сараи, покореженные остовы автомобилей производили совершенно отвратительное, мерзкое впечатление.