А мне приятно было. Так Груше и надо!

Барков снова приманил Колючку. И сунул ему под нос другой рукав. Осторожно уже, придерживая. И Колючка понюхал осторожно.

– Впрочем, мы найдем рюкзак и так, – сказал Барков. – У меня есть пеленгатор.

И Барков достал из своего искалеченного комбинезона очередную палочку. Она почти не отличалась от зажигательной, по форме и по размерам то же самое, я даже подумал, что она и есть зажигалка, Барков перепутал.

Но Барков не перепутал, он постучал палочкой по ноге, и на ее конце загорелся красный огонек.

– Ого! – ернически восхитилась Груша. – Красный огонек!

Барков медленно обвел палочкой горизонт. Красный огонек. Барков повернулся в другую сторону. И почти сразу вспыхнул зеленый.

– И что это значит? – почесалась Груша.

– Рюкзак там, – Барков указал направление.

– А расстояние? – кивнул я на палочку.

– Точно сказать не могу… Недалеко. Радиус пеленгатора – тридцать километров. Но огонек горит ярко, значит, объект недалеко.

– Вывод утешает, – хмыкнула Груша и плюнула на камни. – Всего тридцать километров!

– Давайте лучше уже пойдем, – предложил я. – Я почему-то хочу назад, в цивилизацию. Надоело мне тут.

– Ну-ну… – Груша плюнула еще раз.

И мы пошли вслед за указующей палочкой.

Шагали в молчании. Наверное, часа три ни слова не произнесли. Барков шел, закинув руки за спину, я подтачивал нож найденным песчаником, а Груша мастерила некое приспособление: обматывала веревкой камень необычной гантелеобразной формы, видимо приготавливая из него какое-то ударное орудие.

Она шагала последней, отчего я чувствовал себя неуютно. Мне все казалось, что Груша решит испытать свой инструмент на мне – настроение у нашей начальницы было какое-то воинственное.

И я решил пошутить. Ну так, чтобы разрядить обстановку.

– Для чего булыжник-то припасла? От инопланетян отбиваться?

– Я его вовсе не против инопланетян приготовила. – Груша подышала на свое орудие.

– А против кого?

– Против вас, – ответила Груша. – Вы мне совсем не внушаете доверия. Вы оба – психически нестабильные личности, от вас можно чего угодно ожидать. А в инопланетян я не верю.

Я хмыкнул.

– Чего хмыкаешь?

– Ничего. Просто.

– Только не говори, Тимоня, что ты веришь в инопланетян! В инопланетян верят одни бактерии.

Барков промолчал. А я упрямо сказал:

– Современная наука не отрицает возможность их существования. А ты отрицаешь?

– А я отрицаю. Мы – вершина разума во Вселенной!

Ясно. Груше захотелось поспорить. Поругаться. Наполнить жизнь энергией.

– Мы – вершина эволюции! – продолжала она. – Такова железная истина!

Теперь хмыкнул Барков. Вершина эволюции уставилась на меня. Что-то она ко мне сегодня привязалась… И уж очень она и меня уязвить хотела.

– А может, Тимоня, ты еще и в контакт веришь? – подозрительно спросила Груша. – Я имею в виду Контакт с большой буквы?

– Верю, – признался я. – Да, я верю в Контакт с большой буквы. Как и всякий человек.

– Контакт… – презрительно буркнула Груша. – Весь ваш пресловутый Контакт – сплошная фантастика.

Тут Груша даже подпрыгнула. От избытка чувств.

– Фан-тас-ти-ка! – раздельно повторила она. – Я, когда еще в ясли ходила, тоже фантастикой увлекалась. И всякими одами, гекзаметром, одним словом – вымершими жанрами. Так вот, половина всех фантастических произведений – истории про Контакт. Причем утомительно однообразный контакт. Я даже варианты развития отношений землян с гостями из космоса выделила. Их не так уж много: или инопланетяне – добрые дядечки, которые нам все дадут даром, или они – безмозглые чудища, стремящиеся нас сожрать. Вот и все!