– Надо все-таки прицелиться…

– Смотри… – Витька указал пальцем в сторону берега.

Вода там забурлила, пошла водоворотами и пузырями. Витьке показалось, что на поверхности появилась огромная, будто поросшая водорослями рыбья спина.

– Водяной… – охнул Витька.

Рядом с ним что-то бахнуло. Лодка качнулась. Витька оглох и ослеп от грохота: он не думал, что ружье стреляет так громко. Секунд десять он ничего не слышал и не видел, а когда открыл глаза, обнаружил, что Генки в лодке нет. Генка болтался в воде рядом с бортиком. Вид у него был ошарашенный и глупый. Витька попытался подать ему руку, но лодка вдруг просела и стала стремительно набирать воду. Витька посмотрел на нос и обнаружил, что носа в общем-то нет. А есть дыра, прорванная выстрелом. И сквозь эту дыру с шипением выходит воздух.

– Тонем, – сказал Витька в каком-то оцепенении.

– Конечно, тонем! – прокричал Генка. – К берегу давай! А то эта чертова щука нам все пятки пооткусывает!

И рванул к пляжу.

Лодка стремительно уходила ко дну. Когда вода дошла Витьке до шеи, Витька очухался и тоже поплыл к берегу. Он, опасаясь щучьего нападения, плыл так быстро, что даже догнал Генку, и на берег они выбрались вместе.

– Труба, однако… – сказал Генка, глядя на пузыри от лодки. – Я смотрю – хвост! И сразу на курки нажал. На оба! А ружье меня как в плечо толкнет! Я в воду и свалился. А щука меня хвостом по ноге…

– А в лодку-то ты как попал? – спросил Витька, стягивая рубашку.

– А черт его знает, – развел руками Генка. – Попал вот…

По середине озера пошли волны, и на поверхность выскочила помятая резиновая утка.

– Не стала ее щука жрать, – Генка указал на утку пальцем. – Не любит резину.

Утка тоже запузырилась, набрала воду и затонула.

– Это была не щука, – сказал Витька. – Не щука, вот увидишь! Это водяной.

– Тебе показалось, – Генка прыгал на одной ноге, вытряхивая воду из ушей. – Ты еще скажи, что тут лохнесское чудовище[11] завелось.

– Нет, это не щука, – повторил Витька. – Точно не щука.

– Щука… не щука… – Генка принялся выжимать одежду. – Какая разница? Ружье вот утонуло – это да. Фамильная вещь, редкая. Тетка расстроится. Предлагаю ей пока не говорить. Лады?

– Лады, – ответил Витька. – Эх ты, ворошиловский стрелок…

Генка не ответил.

– Ладно, – сказал Генка. – Забудем о неудаче. Вернемся к нашим баранам… то есть к нашей щуке. Придется действовать планомерно. Мы недооценили противника…

– Ты недооценил, – поправил Витька.

– Ну, хорошо, – согласился Генка. – Я недооценил. Но теперь мы знаем, с кем имеем дело. И теперь мы не оставим ему ни одного шанса. Хочу спросить тебя как рыбак рыбака: ты когда-нибудь на рыбалке был?

– Приходилось, – кивнул Витька. – С дедом.

– Это который матерился и все время в воду падал?

Витька промолчал. Покрошил в свою яичницу сухарей, перемешал.

– И что нам делать? – Генка допил молоко. – Как с ней бороться? С этой щукой?

– Народными средствами. Малиной и брусничным листом. Говорят, еще пурген хорошо помогает. А если серьезно, то для начала я бы поставил в протоке сеть. Даже лучше бы перекрыть эту протоку сежнем[12].

– Чем? – спросил Генка.

– Такой перегородкой из плетеных веток. Вода проходит, а рыба нет. А совсем лучше – и сетью, и сежнем. Тогда щука вообще не уйдет.

– Отлично! – Генка пришел в бодрое настроение. – Значит, план на сегодня таков: пункт первый – достать из воды ружье…

– Я в воду не полезу, – сразу сказал Витька.

– Не волнуйся, никто в воду не полезет, – успокоил его Генка. – Для того человеку и даны мозги – чтобы не лазить в воду. Этим мы и займемся. Сначала достанем ружье, затем лодку, а потом построим твою перегородку…