Насер опасался конкуренции со стороны Хашимитов. Он предвидел, что через 10–15 лет Ирак может стать лидером арабского мира. Королевство имело солидный доход от добычи нефти (около 100 млн фунтов стерлингов в год), и на его территории в 1950-х годах обнаружили новые месторождения. В Ираке протекали две великие реки – Тигр и Евфрат, а в Египте – только Нил. Земли Месопотамии были гораздо более плодородными, а климат – более мягким, нежели в Северной Африке. Численность иракского населения быстро увеличивалась – во многом благодаря качественной медицине, которой в Египте не имелось.

Процесс консолидации разрозненных этнорелигиозных групп, начатый Фейсалом I, близился к завершению. Арабский язык стал единым для всей Месопотамии. Курдский сепаратизм сошел на нет, курды занимали важные государственные должности. Ассирийцы и евреи давно покинули страну. Христиане мирно соседствовали с мусульманами.

За 37 лет правления Хашимитов (1921–1958) жизнь рядового багдадца претерпела кардинальные изменения. Если в 1920-х годах горожане строго придерживались ислама, то в 1950-х годах они максимум держали пост в Рамадан. Лошадей и верблюдов заменили автомобили и автобусы. В Багдаде функционировал аэропорт. Ежедневно в столице выходило более 50 арабских газет, также были доступны зарубежные издания. Осуществлялось регулярное теле- и радиовещание. В кинотеатрах показывали вестерны, детективы и эротику. Рацион багдадцев уже не ограничивался рисом, финиками и кебабами – в продаже появился широкий ассортимент мясных, молочных и рыбных изделий, западных деликатесов и алкоголя. Иракцы уже не ели руками – они пользовались столовыми приборами, посещали кафе и рестораны. Многие столичные жители носили европейскую одежду и владели английским языком. Многоженство почти исчезло. Эмансипация набирала обороты, женщины участвовали в общественной жизни.

Багдад преобразился до неузнаваемости. На центральных улицах работали магазины, бары, клубы и кабаре. Однако все эти блага цивилизации были доступны высшему и среднему классу – знати, крупным торговцам, офицерам и чиновникам. Между богатыми и бедными разверзлась пропасть. За пределами столицы иракцы зачастую не могли позволить себе покупку плиты или холодильника. Крестьяне голодали, ибо практически вся сельхозпродукция шла на экспорт. В Междуречье появились западные товары, и иракские аналоги не выдерживали конкуренции с ними. Ремесленники нищали и разорялись. Багдад наводнили провинциалы, искавшие работу. Они пополняли ряды городской черни и селились в трущобах на окраине столицы. Эти трущобы пользовались дурной репутацией и были известны под поэтическим названием «ожерелье нищеты»: жившие там люди порой неделями не видели мелкой монетки.

Доходы от нефтедобычи утекали сквозь пальцы. На иракской нефти разбогатели все, кто имел к ней хоть какое-то отношение. В 19471950 годах американцы построили Трансаравийский нефтепровод (сейчас нерабочий), пролегавший от саудовского города Эль-Кайсума до ливанской Сайды. Нефтепровод способствовал экономическому развитию Ливана. В 1955–1956 годах Багдад заключил договор с британской «Iraq Petroleum Company» и американской «Trans-Arablan Pipeline Company» об отчислении в пользу Дамаска 50 % прибыли, получаемой компаниями за транспортировку нефти через территорию Сирии.

В этих условиях Египет постоянно твердил, что в Ираке царит тирания, которая коренится в самом режиме Хашимитов.

Незадолго до революции 1958 года Тахсин аль-Кадри грустно сказал: «Если бы только иракцы уснули и проснулись через 10 лет». Оппозиционеры и радикально настроенная молодежь требовали мгновенного прогресса. Правительство подвергалось разгромной критике. Любой журналист охотно ругал Хашимитов, не владея фактами и не давая себе труда разобраться в политике.