Грейс потянулась к застежке платья. Она так и не привыкла носить наряды, приличествующие знатной даме: наряды, справиться с которыми можно было только с помощью камеристки.

— Я на это не подписывалась, — вдруг тихо сказала жена.

Ланс поднял взгляд.

— Понимаю.

— Нет, не понимаешь!

Лори заворочалась во сне, Ланс крепче обнял ее, качнул, баюкая. Лицо малышки снова разгладилось. Грейс, виновато охнув, закрыла рот ладонью, но так и не смогла справиться с собой. Зашептала быстро и бессвязно:

— Когда я за тебя выходила, думала, что готова ко всему. К тому, что придется всему учиться, к насмешкам, к тому, что мы всегда будем на виду. Но не к тому, что однажды придут убивать моего ребенка.

В череде покушений не пострадал ни один член Совета. Только семьи. Тварь пришла за Грейс и Глорией. У Ланса мороз пробежал по спине при мысли, что было бы, если жена не задержалась в больнице. Она бы не отступила.

Взрослых тварь убила мгновенно, без церемоний. С ребенком захотела поиграть, точно кот с мышонком — только это и спасло малышку.

— К этому невозможно быть готовым, — так же шепотом сказал Ланс.

Обойдя кровать, он сел рядом с женой, обнял ее одной рукой, пристроив дочь на коленях. Грейс ткнулась ему в плечо.

— Прости, я не то хотела…

— Я знаю. — Он коснулся губами ее виска. — Это говорила не ты, а страх за Лори. К такому невозможно приготовиться и с этим невозможно смириться. Вы уедете. Подальше отсюда.

— К моим? Они обрадуются. Мама пишет, что скучает по нашей Репке.

— Нет. Куда-то, где вас не найдут. В какое-нибудь Троллье Болото или Заячий хвост.

Грейс тихонько хихикнула ему в плечо.

— Они в самом деле существуют?

— Понятия не имею, не в том суть. Куда-нибудь, где не будут знать, что Глория — внучка Лорда-канцлера. Где ни одна тварь до вас не дотянется. Поживете, пока не найдут тех, кто ее подослал.

— А… ты?

— Я мужчина. Я не побегу.

Грейс заглянула ему в лицо и сникла, видимо, поняв, что спорить бесполезно.

Он снова поцеловал жену. Выйдя из комнаты, шагнул было к детской, но тут же спохватился: комнату отмыли, но железный запах крови, кажется, пропитал ее навсегда, потому детскую кроватку перенесли в одну из гостевых спален. Ланс опустил дочку на постель, сел на пол, прислонившись затылком к спинке кроватки.

В самом деле, так и надо поступить. Спрятать семью, а самому остаться рядом с родителями. Убийца не достиг цели в первый раз и может ударить снова, в этот раз — по матери. Ланс не был с ней особо близок, но все же мама есть мама.

Но отпускать девочек одних нельзя. Охранники привлекут внимание, значит, нужна телохранительница. Назовется сестрой или тетушкой и постоянно будет рядом, не вызывая подозрений.

Главное, продержаться несколько дней, пока Лори не окрепнет и пока люди отца не найдут телохранительницу — скрытно, не привлекая внимания. Впрочем, едва ли покушение повторится в ближайшие дни, так что у них есть это время.

Дверь спальни открылась, Ланс вскинул голову и увидел стоящих на пороге родителей.

— Как она? — прошептала мама.

— Все хорошо, — в который раз за вечер повторил он, хотя сам себе не верил. — Раны я срастил, завтра заживут, кость восстановится в течение недели. На детях все заживает быстро.

Отец просветлел лицом, снова нахмурился.

— Пойдем поговорим.

— До утра не подождет? Не хочу оставлять Лори одну, вдруг проснется.

— Я посижу, — сказала мама. Шурша юбками, прошла в спальню, приставила стул к кроватке.

— Тебе записка от Коха. — Закрыв дверь, отец протянул ему лист бумаги. — Вы все же протащили этот закон. Стоило мне отвернуться… — Он с досадой махнул рукой.