– Допустим. Тогда я хотел бы услышать эти самые последствия прямо сейчас! А то я знаю, как вы, докторишки, умеете заговаривать зубы, оставляя умирающего в неведении до самого конца.

– Приравнивать меня к подобным дилетантам – страшное оскорбление, – впервые за все время лицо врача продемонстрировало живую реакцию, сморщившись в гримасе отвращения.

– Если так, вам стоит поподробнее рассказать о худших исходах моего тупого выбора, – злобно скрипнул зубами мужчина, закидывая ногу на ногу.

– Здесь нет никакой тайны или чего-то особенного, – доктор грустно улыбнулся. – Я предполагаю, что прототип продолжает работу в штатном режиме. Даже если произошедший инцидент привел к незапланированному влиянию на организм, он все еще безопасен для вас. Существует лишь малая доля вероятности, что это может привести к Болевому Синдрому.

– Болевому Синдрому? – Кирсов попытался вспомнить хоть что-то похожее, связанное с установкой имплантов, но никакой конкретной мысли в его голове не зародилось.

– Именно! Он не является названием какого-нибудь официального заболевания, подходящего для вашего случая, однако внутри компании мы пришли к выводу, что наименование больше всего подходит для совокупности симптомов, негативно влияющих на состояние носителя. Думаю, вы хотите расспросить меня, что же это за болезнь, но, как я и сказал, это всего-навсего группа симптомов.

– И что же это за симптомы такие, если вы продолжаете вилять, сидя прямо передо мной?

– Ничего необычного, – доктор задумался, бросив быстрый взгляд на экран. – Мучает ли вас в последнее время мигрень? Тремор рук? Может быть, излишняя чувствительность к солнечному свету или галлюцинации? Если ответы на мои вопросы утвердительны, значит у вас начались первые проявления Синдрома.

Капитан усмехнулся. Если бы Семенов узнал, в каком сильном похмелье он просыпается каждое утро, все его слова стали бы детским лепетом. Но его не покидало чувство, будто доктор что-то не договаривает, намеренно опуская нужную ниточку информации. Эта лапша казалась уж слишком естественной, чтобы обвинять его в чем-либо.

– Алексей Андреевич, вижу, что мои слова немного озадачили вас. Не стоит лишний раз беспокоиться об этом, иначе мозг сыграет злую шутку. Начнете замечать симптомы в тех ситуациях, где они будут естественным проявлением организма.

– А если нет?

– Если нет… – врач наклонился куда-то вправо, выдвинув небольшой ящичек. С минуту он покопался в нем в поисках нужного предмета, а затем вывалил перед Кирсовым несколько бумажных свертков, которые выглядели как маленькие леденцы в фантиках, скрученных явным дилетантом. – Примите это и позвоните на известный вам номер, мы мигом примчимся, чтобы разобраться в ситуации. В крайнем случае, потребуется провести операцию для удаления прототипа. Думаю, это не понадобится, ведь вы имеете высокую совместимость с устройством.

Раскрыв одну из «конфет», пациент внимательно посмотрел на белые комки, спрессованные из какого-то порошка. Сначала он попробовал его раскрошить ногтем и, когда эксперимент увенчался успехом, дотронулся до отколовшейся части кончиком языка.

– Наркотики? – удивленно воскликнул он, чуть было не свалившись со стула.

– Боже! Зачем же так орать? Не наркотик, а лекарственное средство! Между прочим, человечество давно использует наркотические анальгетики в медицинских целях, и ни у кого это не вызывает вопросов. Стоит ли мне прибегать к банальным примерам по типу морфия?

– Нет, – тихо ответил капитан, засовывая «лекарство» в карман и поднимаясь с места.