Микки охнула и подпрыгнула на месте, так испугал ее сильный, гортанный женский голос. С перепугу у нее даже голова перестала кружиться. Она стремительно повернулась к женщине, столь внезапно возникшей позади нее. Без сомнения, она и была верховной владычицей этого странного мира. И, не в силах произнести ни звука, она просто уставилась на эту женщину, словно полное испуга и благоговения дитя.

Незнакомка была высокой и широкоплечей, с прекрасным телом и властным умным лицом. Губы у нее были полными, алыми, а серые глаза как будто видели все насквозь. На ней было платье из нескольких слоев тонкого черного шелка – ткань словно стекала вниз, подчеркивая безупречные линии фигуры; на талии вместо пояса красовалась цепь из серебряных роз, соединенных между собой рубиновыми стеблями. Сквозь легкое одеяние Микки различила очертания длинных стройных ног – идеально прекрасных, обутых в золотые сандалии. А к этим ногам привалились две собаки – такие огромные, каких Микки никогда и не видела. Черные твари таращились на Микки немигающими глазами, светящимися неестественным красным светом, и Микки поспешно отвела от них взгляд, посмотрев сначала на пылающий факел, который женщина держала в руке, потом на сияющую голову незнакомки… В ее темных, затейливо уложенных волосах светился целый рой огоньков. Они подмигивали, как крошечные звезды, в ночной тьме прически.

Наконец женщина снова заговорила, и от силы ее голоса по коже Микки пробежал холодок.

– Я – богиня Геката, и я приветствую тебя в Царстве роз.

– Геката?

У Микки онемели губы. Было нечто невыразимое словами в этой женщине, от одного ее вида у Микки подкашивались ноги… Она попятилась назад, пока не уперлась в мраморные перила балкона.

– Геката из «Медеи»? – выдохнула она чуть слышным шепотом.

– Я действительно богиня Геката, повелительница Медеи. – Геката говорила резко, властно. – И если ты упадешь в обморок, как обычная слабая женщина, я буду весьма недовольна тобой, Микадо.

– Я вообще-то никогда раньше не падала в обморок, – ляпнула Микки первое, что пришло в голову.

– Вот и не начинай теперь, – сказала богиня.

Микки смогла в ответ лишь судорожно кивнуть.

Геката молча рассматривала ее. Властное лицо богини было непроницаемым, и у Микки возникло совершенно детское желание закрыться руками, но она заставила себя стоять неподвижно, хотя богиня и смотрела на нее так пристально, что Микки казалось: она физически ощущает этот взгляд.

– Я не просто богиня Медеи, – внезапно нарушила молчание Геката. – Я богиня чудовищ, магических сил и темной луны. Я властвую над ночной тьмой, снами и границей познанного и неведомого.

Богиня говорила размеренно и мощно, и Микки чувствовала, как сила ее слов скользит по коже, будто голодная ищущая змея. Потом голос Гекаты угрожающе понизился, и Микки пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы не съежиться от ужаса.

– Я знала твою мать, Микадо, а до того – ее мать, а прежде – ее… много поколений. Я всегда наблюдала за женщинами вашей семьи. Я продолжала следить за ними и продолжала верить в них, даже после того, как эти женщины почти забыли меня.

В полном и окончательном изумлении Микки вскрикнула:

– Моя мама! Моя бабушка! Но почему… Я ничего не понимаю!

Выражение лица богини едва заметно смягчилось.

– Разве ты никогда не задумывалась о том, откуда у тебя взялся особый дар, Микадо?

– Дар?..

– Да! Думай! – рявкнула богиня.

Собаки, сидевшие у ее ног, обеспокоенно рыкнули.

– Не стой тут с дурацким видом, как будто ты мужчина и способна соображать только той частью тела, что висит между ног! Осознай свой дар, Микки Эмпауз!