– Прежде чем я отвечу на твой вопрос, мне бы хотелось, чтобы ты ответила на мой.

– Вполне справедливо, – кивнула Нелли.

– Если я расскажу тебе о своих снах, как ты будешь слушать? Как моя подруга или как психотерапевт?

Нелли рассмеялась.

– Ох, умоляю, Микки! Мы с тобой в кофейне, а не в моем кабинете! И ты ведь не собираешься платить мне сто двадцать долларов в час за то, что мы сидим тут с тобой. И давай не забывать вот что…

Она наклонилась и перешла на шепот:

– Мы дружим много лет, но ты никогда не была моей пациенткой!

– Верно, но ведь не потому, что у меня никогда не было проблем.

– Да уж точно, – сказала Нелли с подчеркнутым сарказмом. – Так ты собираешься рассказывать или мне придется применить тайный профессиональный прием, чтобы заставить тебя проболтаться?

– Что угодно, только не это!

Микки вскинула руки, как будто защищаясь. Потом пожала плечами.

– Ну, сны, в общем, все те же.

Заметив, что Нелли вскинула брови, внимательно глядя на нее, Микки вздохнула и закатила глаза к потолку.

– Ладно, возможно, в последнее время они немного изменились.

– Ты на этот раз видела его лицо? – тихо спросила Нелли.

– Почти. – Микки поежилась и уставилась в угол над камином. – Вообще-то я думаю, что в этот раз я могла видеть его лицо, но…

– Но? – повторила Нелли.

– Но я… – Микки колебалась.

Нелли ободряюще кашлянула.

– Но я была настолько захвачена, что не могла сосредоточиться на его лице, – быстро закончила Микки.

– Захвачена чем?..

Микки наконец перестала таращиться на камин и посмотрела в глаза подруге.

– Я была захвачена самым невероятным эротическим сном в моей жизни. Мне действительно было наплевать, как выглядит его чертова физиономия.

– Ну-ну… – протянула Нелли. – Я что-то не помню, чтобы ты упоминала о сексе в других снах. Теперь мне действительно интересно услышать все до конца.

– Это потому, что они не были… или, может, я не… ох, я не знаю. Почему-то сны изменились. – Микки пыталась описать, что происходило с ней. – Говорю же тебе, Нелли, эти сны становятся все более и более реальными!

Веселье в темных глазах Нелли мгновенно сменилось озабоченностью.

– Расскажи мне, милая, что происходит? – спросила она.

– Понимаешь… чем более реалистичными становятся сны, тем менее реальной мне кажется моя жизнь.

– Расскажи последний сон.

Но Микки вместо ответа намотала на палец прядь густых медно-красных волос и принялась за капучино. Они с Нелли дружили много лет. Познакомились в госпитале, где работали, и вскоре стали подругами. Во всем остальном между ними было мало общего. Нелли была высокой и стройной, смуглой и обладала весьма экзотичной красотой, доставшейся ей от матери-гаитянки. Она была выше Микки на целых семь дюймов. И насколько смуглой была Нелли, настолько же светлой была Микки, к тому же в отличие от стройной и изящной подруги она была пухленькой. Но с первой же встречи девушки не испытывали друг к другу ни зависти, ни неприязни, зато каждая ценила необычность другой.

Это была крепкая дружба, основанная на доверии и взаимном уважении. И Микки сама не понимала, почему вдруг заколебалась, не зная, стоит ли рассказывать Нелли о своих снах, в особенности о последнем…

– Микки?

– Я думаю, с чего начать, – увильнула от прямого ответа Микки.

Нелли чуть заметно улыбнулась, тоже отпила глоток капучино и откусила маленький кусочек шоколадного бисквита.

– Да, подумай. У всех психотерапевтов есть одно общее качество.

– Знаю, знаю… вы все до отвращения терпеливы.

– Точно.

Микки повертела в руках кофейную чашку. Ей действительно было крайне необходимо разобраться с этими снами. Они становились слишком сверхъестественными, слишком завораживающими и соблазнительными.