– Он принес себя в жертву, чтобы вернуть меня в Партолон.

– Да… да… Он был храбрым малым. Я обязательно расскажу Морриган, каким хорошим человеком был ее отец.

Его слова кое о чем мне напомнили.

– Папа, я здесь, потому что Эпона хочет, чтобы я тебя предупредила.

– О темном боге, который освободил Рианнон из дерева? – кивнул отец.

– Его зовут Придери. И он отнюдь не ласковый зайчик. Его называют трехликим злом, если называют вообще. Большинство жителей Партолона не станет даже произносить его имя. Когда-то давно он был мужем Эпоны, но потом предал ее, желая захватить власть. Она прогнала его, но он по-прежнему хочет вернуться. – Следующие слова я повторила за шепотом богини, зазвучавшим в моей голове. – Его сила питается поклонением. – Я замолчала, вспоминая, что объясняла мне Эпона. – Он как вампир. Высасывает все хорошее из тех, кто ему поклоняется, и расцветает на пепле сожженных душ. И еще ему нужна великая жрица в качестве посредника, чтобы скрывать свои дьявольские намерения от поклоняющихся. – Я сделала глубокий прерывистый вздох. – Он хочет использовать дочь Избранной Эпоны, чтобы получить власть над Партолоном. И это значит, что Морриган не будет в безопасности даже здесь, в Оклахоме, поскольку, как мы знаем, некоторые иногда путешествует из Оклахомы в Партолон и обратно.

Меня потрясло, что отец, казалось, совсем не удивился. Он только медленно кивнул и проговорил:

– Да, именно это и сказал мне шаман. Поэтому Рианнон и просила Эпону простить ее. Ради того, чтобы ее дух мог присматривать за дочерью и удерживать ее от соблазнов Темной стороны.

Несмотря на серьезность ситуации, я улыбнулась, услышав его оборот.

– Темная сторона, папа? Как у Дарта Вейдера[10]?

– Вполне разумное сравнение.

– Наверное, ты прав, – прыснула я.

– Так что мне просто надо проследить, чтобы в ней была велика Сила[11]. – Он тоже хихикнул.

– Я серьезно, папа. Придери придет за ней. Вы с Мамой Паркер окажетесь в опасности, если оставите ее у себя.

– Мы понимаем это, Шеннон. Мы не новички в этом танце. – Он улыбнулся мне. – С темными богами или без них, но воспитывать ребенка – чертовски трудная работа. Сама увидишь.

Я, нахмурившись, посмотрела на него.

– Я говорю о злобном божестве, рыскающем в окрестностях, а не о трудностях двухлетнего возраста или несносности подростка.

– Несносный подросток – это уже перебор, – заметил отец, и я с трудом скрыла улыбку. Папа учил и тренировал детей уже миллион лет. Насчет подростков мы с ним имели одинаковое мнение.

– Ты понимаешь, что я имею в виду, – сказала я.

– Понимаю. – Он помолчал и потом вздохнул. – Ну что ты, Букашечка, хочешь, чтобы я сделал? Отдал ее воспитывать государству? Полагаю, это толкнуло бы ее прямо в руки Придери. – Он покачал головой и продолжил, прежде чем я успела ему ответить: – Нет-нет, я этого не сделаю. Мы с Мамой Паркер так решили. Мы вырастим ее и сделаем для нее все, что в наших силах. – Он улыбнулся, его глаза сияли такой знакомой любовью. – Однажды это ведь уже сработало. Ты не перешла на Темную сторону. Значит, сработает и еще раз, моя девочка-букашечка. – Он кашлянул и тихо добавил: – Эта маленькая девочка – все, что у меня есть от тебя и моей внучки. Кроме того, так я хоть что-то оставлю после себя в этом мире. Ты ведь не собираешься просить меня отказаться от этой мысли?

Я сморгнула выступившие слезы.

– Нет, папа. Я не могу просить, чтобы ты от этого отказался. Я просто хочу, чтобы ты был очень, очень осторожен.

– Я буду осторожен. Это я тебе обещаю. – Он усмехнулся: – Ну и призрак Рианнон будет витать где-то поблизости. Думаю, она поможет нам справиться с проблемой «монстры под кроватью» в воспитании Морриган.