– Еще пять нарядов, – всматриваясь в лес, сказал Эдуард Вачаганович.
– За что? – почти выкрикнул Вася.
– За пессимизм, а значит, и за попытку деморализовать членов спасательной экспедиции, – ответил капитан и, ни на кого не глядя, зашагал вперед.
По каменной кромке песчаного озера идти было легко, но вскоре она кончилась, и пришлось войти в лес. Они шли медленно, постоянно озираясь, чтобы не проглядеть крупного хищника и не попасть к нему в лапы.
– Какой был вездеход, – пройдя с километр, с горечью проговорил Эдуард Вачаганович. – Сказка, а не машина.
– Да, – вздохнул Вася. – Там остался мой шлем. На заказ делал. Когда я еще такой получу?
– А у меня кинокамера, – с сожалением проговорил Николай.
– Нашли о чем жалеть! – в сердцах воскликнул капитан. – Я там свою трубку обронил, и то молчу, – он похлопал себя по карманам комбинезона и добавил: – И табак тоже.
Внезапно Эдуард Вачаганович поднял руку, призывая спутников последовать его примеру.
– Пусть мне оттяпают ухо, если это не тропинка, – тихо проговорил он. – Кажется, мы подошли к границе обитаемых джунглей, Бетельгейзе[8] им в глотку.
– Может, это звериная тропа? – всматриваясь в едва заметную дорожку, предположил Николай.
– Эх вы, следопыты, – проговорил командир. – У мягколапых хищников не бывает звериной тропы, а травоядные оставляют столько следов, что с человеческой тропкой никак не спутаешь. Я старый охотник и толк в этом деле знаю.
– А нас случайно не слопают в конце этой тропинки? – спросил Вася. – Был такой ученый-этнограф[9] – Вадим Каплун[10], его именем назвали планету в созвездии Волосы Вероники. Так вот я читал в его книжке, что дикари любят полакомиться человечинкой.
– Значит, плохо читал, – отмахиваясь от мошек, бросил через плечо Эдуард Вачаганович. – Одно дело наши дикари, другое – ихние. Да здешний дикарь только увидит тебя, у него от страха зубы повыпадают.
– А если не повыпадают? – не отставал штурман.
– Ну ты-то уж точно от этого только выиграешь, – сказал механик. – Не придется два месяца чистить сортир.
Конец ознакомительного фрагмента.