Вельможи слушали его, затаив дыхание. По сути, ничего нового он не сказал. Всем было давно известно, что жизнь к северу от Высоких гор постепенно умирает. За тысячу лет население северной части континента уменьшилось вдвое. Держались пока три оставшиеся страны: Риндаль, Иронта и Лорния.

Король Лаокль медленно поглаживал длинную бороду и следил за реакцией своих вельмож на речь соседа Бьёркина.

– Из сложившейся ситуации я вижу лишь один выход: покинуть насиженные места и перейти горы.

Вельможи разом загалдели. Чтобы понять, о чем они говорят, не нужно было вслушиваться в их шепот. Король Лаокль и так все прекрасно знал: все думают об этом, но никто не говорит вслух. А речь соседа Бьёркина даже сама по себе могла спровоцировать конфликт Юга и Севера: в каждом дворе найдутся свои шпионы.

– Что вы предлагаете? – прогремел над всеми голос Лаокля.

– Мы предлагаем альянс, Ваше Величество, – заговорил Амаална. Его голос был скорее похож на женский, а второй подбородок безобразно трясся от каждого движения. Такая тучность обычно не присуща северянам. Но внешность обманчива: все знали, как он хорош в бою.

– Единственная надежда на лучшую долю для нашего народа, – провозгласил Бьёркин, – объединиться и совместными силами атаковать Разрозненную Империю.

– Вы предлагаете войну? Империю когда-то составляло семнадцать стран. А нас всего трое.

– Наша сила в единстве, а их слабость в разобщенности. Графы не станут помогать друг другу. Они не ввяжутся в войну, пока наша армия не подступит к их границам.

– К югу от Высоких гор множество зеленых земель пустует. И даже если наш народ перейдет горы, все еще останутся сотни тысяч акров свободной плодородной почвы.

Лаокль размышлял. Война сулила большие потери, но даже с минимальным шансом на успех его люди с радостью пожертвуют свои деньги для организации кампании. Более того, они добровольно отправятся воевать. Никто не сомневался, что Север рано или поздно опустеет.

– Вы думаете, это разумно, развязывать войну именно сейчас? Мы едва можем прокормить народ. Многие умирают зимой от голода. А где взять ресурсы, чтобы содержать многотысячную армию?

– Именно сейчас – самое подходящее время. Что будет через два года, когда нехватка продовольствия скажется на каждом северянине? Или через десять лет, когда нам останется лишь поедать друг друга, подобно дикому зверью? – Бьёркин немного преувеличивал, но в целом был абсолютно прав. – Сейчас мы сумеем обеспечить наших людей провизией во время перехода через Высокие горы. А на юге нас обеспечат графства, которые мы захватим. Пройдет год, и мы сможем вырастить новый урожай уже на той стороне гор.

– И каков ваш план?

– До конца этого года мы сможем собрать и снарядить войско численностью шестьсот тысяч человек. Захваченные земли распределим согласно вкладу в общее дело.

Вельможи пораженно ахнули. Неслыханное дело, такой огромной армии не собиралось много тысяч лет. Лаокль и сам удивился дерзости соседа Бьёркина. Глядя на него, сложно было понять, что это: признак недалекого ума вкупе с завышенной самооценкой или же тщательно продуманный план.

Король Бьёркин, высокий широкоплечий мужчина, с вызовом глядел на него. Несомненно, в рукаве он припас какие-то козыри, иначе не был бы так уверен в успехе кампании. Да и Амаална не стал бы ему помогать без веской на то причины. Поход на Юг – давняя мечта миллионов северян, которую высказал и пообещал осуществить Бьёркин.

Вельможи Иронты и короли Лорнии и Риндаля ждали его ответа. Воистину, самая судьбоносная аудиенция последнего тысячелетия.