Эджо не нравится война. Не раз и не два Танатос замечал отвращение в его глазах. Эджо не нравилось… Но он никогда не гнушался на этом зарабатывать.

Возможно, потому Эджо и некуда идти. С точки зрения аллегорий, его личная планета переполнена всяким дорогостоящим хламом, присвоенным на этой войне. Переполнена настолько, что для самого Эджо там уже вроде бы и нет места.

Аллегории, символы, метафоры… Сложные коды, которые используют люди стандартной модели, интеллект которых выше среднего. Эти коды не столь очевидны, как обычная шифровка, не всегда понятны с математической точки зрения, предполагают вариативность трактовок и сложную систему отсылок. Танатосу понадобилось очень много времени, чтобы научиться улавливать и расшифровывать эти скрытые месседжи, но оно того стоило: перед ним в совершенно новых красках открылся мир, который у людей стандартной модели принято называть “искусством”. И чем дальше Танатос изучал вопрос, тем больше он поражался тому, насколько разнообразный и сложный код бывает порой зашифрован в бессмысленной на первый взгляд информации. Своими рассказами Ли запустила лавину, показала ему целый мир, о котором он на самом деле понятия не имел раньше. А ведь он стоил того, чтобы его изучить!

Правда, во время этого ментального исследования Танатос вынужден был признать для себя, что искусство опасно, как психотерапия с непредсказуемым итогом. Потому что, как только начинаешь понимать эти все метафоры и прочее, недалёк момент, когда неизбежно начнёшь примерять их на себя.

Может, так сказать, вызвать дискомфорт.

Танатос очень старательно не думал об одном весьма очевидном факте: у него самого планеты не было. Не могло быть, коль скоро он не имеет права на собственную личность. Разве что в вирте…

Их с Ли планета.

— Насколько принципиальны успехи? — бросил Танатос, не оборачиваясь. — Фактически.

Генерала перекосило.

Разумеется, стороннему наблюдателю не было бы заметно, но Танатос мгновенно читал такие вещи. Он знал: Дро ненавидит его, всей душой. В том числе за то, что, в отличие от диро Эласто, обожающего громкие заявления, Танатос был, по определению многих, “въедливым сукиным сыном”. И прозвище это ему вполне льстило. Он плохо покупался на громкие заявления, прекрасно зная, как любят в Коалиции выдавать желаемое за действительное.

— Уничтожен медицинский корабль и несколько боевых “рогачей”.

— Это значит, что более девяноста процентов беглецов ещё живы, — она ещё жива. — Работайте лучше, генерал, — даже не вздумай.

Дро стиснул зубы.

— Да, ари.

Танатос окинул подчинённого демонстративно-холодным взглядом и отвернулся.

Надеюсь, ты уже нашла способ сбежать.

6. 5

— А как думаешь, кэп, правду говорят или врут?

— Мих, я всё ещё не умею читать мысли.

— Вот как так, а?.. А если серьёзно. Как думаете, правда ли, что генерал Джоккло, когда дела запахли палёным, сразу свалил с любовницей куда глаза глядят? Загнав предварительно наши корабли снабжения. Ерунда? Или таки да?

Лиана повернулась и задумчиво осмотрела ребят. Усталые, измученные, с типичным взглядом на сотни тысяч световых лет. Старпом смотрел с особенным любопытством — мол, ну что ты скажешь ему?

Лучше было бы соврать.

Нельзя врать.

— Это правда.

Губы старпома дёрнулись, но в презрительной улыбке или одобрительной усмешке — не понять. Ли не бралась расшифровывать.

— Чтоб я так жил, — хохотнул кто-то. — Они за наш счёт набивают карманы и катают любовниц на курортные планеты, а нам сдыхать?!

— Да, — просто ответила Ли. — И такие тоже попадаются.

— Но в нормальных армиях их отправляют под трибунал…