Проводимые Бодхидхармой тренировки основывались на принципе движений животных с элементами обязательной самозащиты и назывались «восемнадцать движений рук архата»[16].

Этими упражнениями укреплялась сила рук, ног и всего тела, боевого духа, то есть человек подготавливался к длительным медитациям и огромным физическим нагрузкам.

Упражнения карате служили методом защиты учеников за пределами монастыря, которые не только в то давнее время, но и сейчас изобилуют хулиганами и бандитами.

– Разве можно нападать на монахов? – вклинил в повествование вопрос Федоров, на что военврач просто махнул правой рукой и продолжил:

– В дальнейшие годы методы физических тренировок Бодхидхармы усовершенствовались и развивались. Сегодня методы защиты и нападения карате известны как боевое искусство монастыря Шаолинь.

– Вас где высадить, товарищ военврач третьего ранга? – не оборачиваясь, спросил моряк, управляющий дрезиной.

– На переезде! – коротко бросил офицер, о чем-то задумавшись.

Дрезина, чуть увеличив скорость, неслась по узкоколейке, которая, отойдя от береговой линии метров на пятьдесят, уходила к Городу ветров, камней и бескозырок[17].

Из-за кустов показалась широкая асфальтированная дорога, и дрезина сразу начала притормаживать.

Еще минута медленного хода, и моторизированное средство передвижения остановилось точно около бровки автомобильного переезда.

Федоров и военврач сошли с дрезины и вышли на дорогу.

– Когда за вами приехать? – тронувшись с места, спросил водитель дрезины.

– Через три часа! – коротко бросил военврач и, не оглядываясь, пошел по дороге.

– Расскажите, товарищ военврач, о современных методах борьбы! Я же вижу, что вы здорово разбираетесь в карате! – попросил Федоров, искательно смотря на офицера.

– Сегодня во всем мире говорят о самозащите, боксе, борьбе и джиу-джитсу. А вот о карате практически никто ничего не знает. О карате говорят только китайцы, японцы и немного корейцы. Поэтому ни одного слова в команде о том, чем будем заниматься у Соколова. Если сболтнешь хоть два междометия, то будешь иметь дело с Особым отделом!

Ты понял, старшина? – остановился на середине совершенно пустой дороги военврач, пристально посмотрев на Федорова.

– Так точно! Я все понял и буду нем, как осьминог, товарищ военврач! – бодро выкрикнул Федоров, вскидывая голову, как норовистый конь.

От резкого взмаха головой бескозырка чуть не слетела с головы старшины, и он взмахом правой руки водрузил ее на голову.

– Что у вас в вещмешке, старшина? – спросил неожиданно военврач, останавливаясь посередине дороги.

– Желтая роба, товарищ военврач! – протягивая вещмешок офицеру, отрапортовал Федоров.

– Большую ставку делает на тебя Сокол! Ну и каптри! На ходу подметки рвет! – негромко проговорил военврач, смотря мимо старшины первой статьи остановившимся взором.

Федоров, обладавший идеальным слухом, услышал все фразы, но, как всегда, говорить ничего не стал, намотав все услышанное себе на ус.

– Почему ты будешь нем, как осьминог? – вернулся к прежней теме разговора военврач, с интересом смотря на своего собеседника.

«Оказывается, не только я могу переводить разговор с одной темы на другую, но и господа офицеры этим грешат!» – молнией промелькнула в голове Федорова крамольная мысль.

– Головоногие молчаливы в отличие от рыб, которые издают различные звуки. Дельфины, киты и даже акулы свистят, издают трели, а вот осьминоги молчат и только выпускают чернила, – пояснил Федоров, продолжая идти рядом с офицером.

– Даже физически слабый интеллигент-буржуа одним красивым движением сбивает с ног огромного бандита или двух опасных хулиганов!