Впрочем, потенциал развития пистолета как вида оружия также оказался весьма высок. В конце XIX века были созданы пистолеты принципиально новой компоновочной схемы, у которых снаряженный патронами магазин располагается в рукояти, а автоматические механизмы обеспечивают высокую скорость перезаряжания. Пистолеты этой схемы компактны, имеют малую массу и отличаются большой практической скорострельностью и точностью стрельбы.

Вопрос о принятии пистолетов на вооружение Русской армии был поднят вскоре после начала массового производства револьверов системы Нагана. В 1902 г. штаб генерал-инспектора кавалерии великого князя Николая Николаевича запросил Главное артиллерийское управление о целесообразности нового перевооружения армии, ведь на производство револьверов Нагана к тому времени уже была потрачена колоссальная су мма – пять миллионов рублей. Чтобы дать ответ на этот запрос, на оружейном полигоне офицерской стрелковой школы в Ораниенбауме были проведены опыты, в ходе которых на стрелков, вооруженных различными образцами короткоствольного оружия с расстояния 40 м двигалась со скоростью бегущего человека ростовая мишень. Стрелки вели по ней огонь с максимальной скорострельностью для данного вида оружия.

Опыты показали, что за время, необходимое для преодоления расстояния в 40 м не только бегущим, но и идущим шагом человеком, не удавалось перезарядить ни револьверы Нагана и Веблей-Фосбери, ни пистолет Браунинга. Исключение имело место лишь при стрельбе из Бархардта-Люгера: примерно в каждом третьем опыте стрелок успевал перезарядить оружие и сделать 1–2 выстрела. Такие результаты вполне удовлетворили Военное министерство, и производство револьверов было продолжено в прежнем темпе. В то же время офицерам было разрешено приобретать пистолеты Браунинга и Бархардта-Люгера за свой счет и «иметь их в строю и вообще при исправлении служебных обязанностей».

В реальных сражениях Первой мировой и Гражданской войн преимущества пистолетов над револьверами проявились в полной мере. Поэтому не удивительно, что уже в начале 1920-х гг. руководство Красной армии приняло курс на замену револьверов пистолетами.

Первые советские самозарядные пистолеты проектировались под патрон 7,65×17 мм Browning, который рассматривался Арткомитетом Красной армии как перспективный. В 1923 г. свой пистолет под этот патрон представил С. А. Коровин, а в 1924 г. – С. А. Прилуцкий. В ходе проводившихся до 1928 г. полигонных испытаний было установлено, что оба пистолета обладают достаточно высокой надежностью и неплохой кучностью боя. Отмеченные конструктивные недостатки пистолетов можно было устранить, основные же претензии испытателей касались патрона – его пуля обладала небольшим останавливающим и убойным действием, вследствие чего раненный противник мог произвести ответный выстрел. По этой причине пистолеты были признаны пригодными для использования лишь в качестве оружия самообороны высшего командного состава Красной армии (от командира корпуса и выше), служащих НКВД, партийных и хозяйственных работников. Новый армейский пистолет было решено проектировать под новый советский пистолетный патрон 7,62×25 мм, представляющий собой практически точную копию патрона 7,63×25 мм Mauser. Раненный пулей этого патрона противник, как правило, терял способность к активным действиям.

Свои пистолеты под патрон 7,62×25 мм конструкторы С. А. Коровин, С. А. Прилуцкий и Ф. В. Токарев разработали к лету 1930 г. Конкурсная комиссия, проводившая испытания пистолетов, отдала предпочтение разработке Ф. В. Токарева, признав его наиболее подходящим для принятия на вооружение. При этом Токареву было предложено повысить меткость стрельбы в первую очередь посредством улучшения прицельных приспособлений, повысить безопасность обращения с пистолетом и уменьшить усилие спуска.