– Когда-то он меня любил…

Мамина улыбка, та, от которой сбивалось дыхание и терялась нить мысли, вновь появилась на ее губах. Всего на миг она стала той невероятной красавицей, которой навсегда останется в моей душе. Той, в которую влюбился когда-то и мой отец.

– Все, уходим, – Хайя топнула ногой. – Арона, ты прости нас, но сама говорила, что я должна девочку сберечь.

– Идите, – он тяжело выдохнула. – На закате меня казнят, – сглотнула, попыталась улыбнуться. – А как только меня не станет, об этом станет известно…

– Кому?

Но мама покачала головой. Даже на пороге смерти она не скажет того, что по ее мнению, мне не следовало знать. Почему так?

– Уходите, – слабо произнесла она, и Хайя утащила меня прочь.

Парень, который пустил нас внутрь, уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Хайя отпустила мою руку, подтянула парня поближе к своему лицу и звонко поцеловала в обе щеки.

– Спасибо, родненький!

А потом вернулась ко мне, и мы побежали.

Только на улице позволила эмоциям взять надо мной верх. Слезы потекли из глаз, остужая разгоряченные щеки. Они не обжигали, нет, наоборот, казались ледяными горошинами. Было очень страшно за свое будущее, за свою жизнь.

– Эй, сумасшедшая, жди вечерком! – закричал один из тех, кто обзывал меня утром.

Хайя шикнула, и парни разбежались в стороны. Ее опасались, она была старой жительницей Ратухи, ее бы никто не стал трогать. В отличие от меня.

– Бежать тебе сегодня надо, деточка, сегодня, ни минуты не тянуть, пока светло. По дороге до заката до Наверской переправы дойдешь, там на камнях заночуешь, а с утра попробуешь приткнуться к кому-нибудь. Выберешь семью, смотри, чтобы детки были, с детками тебя не тронут. Да кому я говорю, сама, небось, все знаешь, – спохватилась она.

– А ты откуда столько знаешь?

– Не все ж время я в деревне жила, – недовольно буркнула старушка. – Идем, найдем вещи Ароны да тебя к дороге подготовим.

2. Глава 2. Путь

К вечеру я уже дошла до переправы. Мыслей в голове было много, страхи, переживания перекручивались, превращая меня в комок нервов. Я думала о маме, о том, что наша жизнь могла бы быть другой. Возможно, нам надо было не бегать от прошлого, а смело встретиться с ним лицом к лицу. Но что там, в этом прошлом? Что так пугало маму, что заставляло каждый раз сниматься с обжитого места и уходить прочь, ища очередной дом?

Последние лучи солнца скрылись за макушками деревьев, и я остановилась, внезапно почувствовав в груди пустоту. Осознание, что мамы больше нет, пришло сразу, махом, не спрашивая и не обманывая. Я знала, что отныне придется все делать самой. Трудно это или нет, я еще не поняла.

У Наверской переправы мне доводилось бывать лишь однажды, этим путем мы ездили на ярмарку в большой город. Там мама продавала собранные травы. Мне понравилось в шумном, полном людей городе, но она сказала, что это был последний раз, больше нам нельзя так рисковать.

Рисковать. А погубила нашу жизнь крохотная деревня на двадцать дворов.

С этой стороны реки можно было переночевать, только прячась среди огромных валунов, которые много лет назад принесло волнами наводнения. Камни громоздились один на другой, образовывая маленькие, но глубокие пещерки. Те, что поближе, были хорошо обжиты людьми. Кое-где путники даже сделали временные двери, сплетенные из ветвей мягкой ивы.

Сегодня здесь никого не было, но я не стала рисковать, боясь, что за мной все-таки могут отправить погоню, поэтому ушла как можно дальше, выбрала небольшую пещерку, которую вряд ли раньше использовали в качестве жилья, и позволила себе немного расслабиться. В большой дорожной сумке у меня был толстый, но легкий плед, его я постелила на землю, села и закрыл глаза, вслушиваясь в тишину ночного леса.