– Слышь, а ты сам откуда?

– Обижаешь, я из Сталинграда!

Я аж в кулак кашлянул. Надо будет потом расспросить его подробнее как он во-первых в Сталинград то попал, во вторых как его оттуда в Америку занесло. Ну это потом, а сейчас я вошёл внутрь и понял, что насчёт «комнаты» мой провожатый явно погорячился. Это можно было назвать чуланом, камерой, пеналом, чем угодно – но слово «комната» было для этого помещения явным комплиментом. Мы вдвоем разворачивались здесь с большим трудом, стараясь не заехать друг в друга локтем.

Но это было бы ещё полбеды. Где мне только не приходилось ночевать в обеих своих жизнях! В конце концов, мне самому достаточно было просто угла, где можно принять горизонтальное положение и где никто бы меня не беспокоил. А на лучшие условия заработаем потом. Но вот то, что кроватей в комнате было две… Причем одна из них была свободной и даже застеленной свежим бельем, что для этого места уже казалось невероятным уровнем комфорта. А вот на второй явно кто-то не так давно лежал. А после этого разбросал по ней свои вещи: какие-то поношенные штаны, тряпки, коробок спичек… Венчала все это великолепие холщовая сумка, устало глядевшая на меня своим вывернутым наизнанку нутром.

– Я чего-то не понял, – повернулся я к встречающему пареньку. – Я что, буду жить здесь не один, что ли? Что ещё за подселение?

– Да это так, – паренек махнул рукой, желая показать незначительность проблемы, но я заметил, что он довольно сильно нервничает. С чего бы это?

– Что значит «так»? – строго спросил я.

– Да ладно тебе, Боец, не кипятись, – паренёк даже попятился. – Это просто предыдущий постоялец. Задолжал за проживание, и ему сказали, что не отдадут вещи, пока постоялец не заплатит все, что должен. Вот он и отправился с утра деньги искать. Найдет деньги, заплатит – и съедет. И будешь ты жить один в этом номере, по-королевски! Мы даже эту вторую койку никому сдавать не будем, пока ты здесь! Все обговорено!

Я невольно усмехнулся. Ничего, в Уфе мне уже приходилось перебиваться в фургончике и было это не так давно. А насчет должника… таких мы знаем, плавали. Побежал на дозу себе искать путем отбирания денег у прохожих. Найдет, закайфует и ему вообще пофиг дым и на гостиницу, и на всех остальных. Только если дождаться, пока он грабанет кого-то на совсем уж большую сумму и подобреет.

– Слушай, ты вот это все сейчас серьезно? Вы приглашаете меня совместно готовить международный спортивный турнир и жить при этом в наркоманском притоне? А че сразу картонку не постелили в переулке?

– Боец, так я-то здесь ничего не решаю, – продолжал оправдываться мальчишка. – Мне просто сказали тебя встретить и проводить в твою комнату, и все!

Он попятился с перепугу, с размаху врезался затылком в ржавый почтовый ящик, висевший на двери. Но вместо того, чтобы ойкнуть и отпрыгнуть в сторону, парень просиял:

– Совсем забыл! Тебе же тут ещё записку оставили, просили лично в руки!

С этими словами он вытащил из ящика сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне. Я развернул и прочитал по-английски:

«Привет! Надеюсь, добрался хорошо. Если возникнут какие-то вопросы по твоему проживанию и вообще любым организационным проблемам, звони по этому телефону».

Ниже был указан номер. Записка была не подписана.

– Ну и? – Я вопросительно посмотрел на моего спутника. – Где здесь есть телефон звякнуть?

– А? – вздрогнул мой провожатый, успевший задуматься о чем-то своем.

– Бэ! – передразнил я его. – Позвонить где можно, спрашиваю?

– Так это там, внизу, у дежурного! – радостно ответил парень. – Пойдем, я покажу!