– Здравствуйте! Как от вас до Уфы доехать?

– До Уфы?! – изумилась кассирша так, словно я спросил ее про Рио-де-Жанейро. – Да ведь прямой дороги нет, только с пересадкой…

– Давайте с пересадкой.

Выяснилось, что лучший вариант – доехать до Саратова, а там уже брать билеты до Уфы. Ближайший поезд через два часа.

Я взял плацкартный билет, вышел на перрон. Уже вечерело, тянуло легкой прохладой, резким странным запахом железной дороги, и это вновь охватило меня неясным предчувствием, в котором даже не хотел разбираться: что будет, то и будет.

Поезд-«бичевоз», конечно, был замызганный, с разбитыми вагонами, поддатой недовольной проводницей, да к тому же в моем вагоне очутилась целая компания цыган, несколько семей, взрослые и дети, молодые, пожилые, не пойми какой степени родства межу собой, и все они орали что-то, впечатление было такое, что не молчит ни один, включая самых мелких. Мне этот ор совсем не мешал, я только забеспокоился, как бы они не сперли у меня спящего деньги, они на такое дело мастера… поэтому спал чутко, просыпаясь от каждого шороха. Впрочем, обошлось все благополучно, только не выспался. Но это можно пережить.

Утром был в Саратове. Городом интересоваться не стал, хотя, наверное, в нем есть на что посмотреть. Сразу пошел в кассу, выяснил, что ближайший поезд до Уфы «Саратов – Челябинск» будет в обед, и на этот раз взял билет купейный.

Расплачиваясь, я не очень осторожно вытащил здоровенную стопку купюр, заметил, как изменился взгляд кассирши. Ругнул себя за опрометчивость… да поздно, сделанного не поправишь. Рассчитался, взял билет, осторожно перекусил в буфете, избегая продуктов с мясом – черт его знает, какое оно! Между делом огляделся. Здание вокзала, конечно, было грязноватое, запущенное; как всегда в таких местах, шатались бродяги, бездомные, всякие иные мутные личности… Неторопливо прошли двое патрульных с рацией. Я, признаюсь, малость напрягся, хотя вид делал совершенно равнодушный, они так и прошли своей дорогой, а я неторопливо допил чай и доел бутерброд с сыром.

Напряжение, похоже, не осталось без последствий. Захотелось по малой нужде. Ну, пошел. В сортире было пусто, я зашел в кабинку, стал делать дело, уже к концу шло, как щелкнула входная дверь, зазвучали торопливые шаги – и во мне вспыхнуло предчувствие беды.

Шаги вразнобой, по звуку – двое-трое. Тяжелое дыхание. Хриплый голос:

– Стой, падла, как стоишь, если жить хочешь! Бабки давай. Быстро!

– Быстро! – насмешливо сказал я. – Быстро только кошки родятся. Дай хоть штаны застегнуть.

И я вправду затянул ремень.

Характерный щелчок ножа-«выкидухи»:

– Ты чо, клоун, не понял?!

– Да что тут не понять, – сказал я, по звукам и метаниям теней определив расстояния.

Резкий толчок левой ногой – и правой стопой я со страшной силой дал придурку в пах. Мгновенно развернувшись, видя, как его скрючило в три погибели, я правым кроссом ушатал второго, сдуру бросившегося на меня.

А! Тут еще и третий, блокирует дверь, чтобы никто не вошел. Этот тоже, видать, не понял, на кого нарвался, бросился на меня, получил джеб левой, от чего слегка одурел, а правый хук погасил ему свет минут на пять.

Я огляделся. Первый, держась за яйца, подвывал сквозь стиснутые зубы, двое других валялись без сознания. Нож лежал рядом. Я поднял его, бросил в унитаз, на всякий случай спустил воду и, не глядя на этих идиотов, вышел.

По правде сказать, из сортира я не вышел, а выбежал, весь на адреналине, на бешеном взводе. Злобы никакой на грабителей-уродов я не чувствовал, но жестокий азарт был. Естественно вертелась мысль: кассирша сдала! Одна вокзальная мафия, шайка-лейка!.. Ну ясное же дело, увидела у меня толстую стопу банкнот, тут же и маякнула местным гопникам, с которыми в преступном сговоре, наверняка не первый раз такие темы проворачивают… Бежать я не стал, чтобы не привлекать внимания, но деловым ускоренным шагом прошел к кассам.