Я осторожно подошла к двери, замерла, не решаясь взяться за ручку. Метнулась обратно, когда раздраженный голос с той стороны сказал:

— Рина хватит уже там бегать! Открывай, давай! Я тебе чемодан принесла!

От облегчения я едва не стекла по стене, возле которой стояла, и тут же кинулась открывать.

— Зейночка! – Пожалуй, она единственная, кого бы мне хотелось сейчас видеть. — Ты меня не бросила! Я думала, ты с ними. Точнее, сохраняешь нейтралитет. Потому что ты не вышла, когда я пришла в комнату.

— Вообще-то, я в туалете сидела, — смущенно пробормотала она и потом добавила. – Я никогда  не сохраняю нейтралитет. Я же тебе сразу сказала еще у ворот академии — я  с тобой.  Мне ты не сделала ничего плохого. И мне совершенно все равно, за кого ты собралась замуж. Воду мутят обиженные Сабрина и Элоиза. Хотя… ведь всем же понятно: ни та ни другая Сильху не нужны. Он на них даже не смотрит.

— Ну, на Сабрину поглядывает, — усмехнулась я беззлобно. Меня ничего не связывало с Сильхом, поэтому и ревновать я его не могла.

— Смотрит? Нет, это она на него вешается,  а он просто до нее снисходил. Видимо, пока ты не появилась… — Я на это не сказала ничего, а Зейна продолжила: — Им поддакивает Риана, которая тебя не любит. Остальные же просто не поняли, что произошло. Но ты не переживай. Сабрина тоже уже не такая злая, как была  после  праздника.

— Проходи! – спохватилась я и отступила в сторону. Только сейчас сообразила, что мы разговариваем в дверях. – А как ты нашла мой чемодан?

— К нам заходил ганд-мэрш, — призналась она. – Ругался.  Говорил, как мы неправы и велел принести тебе чемодан от Сильха. – Кстати, Мирра и Альма собирались со мной, хоть Сабрина и была недовольна. Но я их не взяла. Подумала, что, возможно, ты мне скажешь чуть больше, чем им? Или нет? – осторожно поинтересовалась она, а  я чуть не разрыдалась от переполнявших эмоций. Как бы я ни пыталась делать вид, будто у меня все нормально, дружеской поддержки мне очень не хватало. Оказывается, я боялась остаться одна.

— Расскажу, только небыстро. – Я вздохнула. —  Тут такое все запутанное. А еще подожди, переоденусь. А то мне очень неудобно в халате куратора. Я себя чувствую как… короче неважно как кто, но мне не нравится.

Я нашла свой любимый домашний костюмчик и умчалась переодеваться, я не лукавила. В халате Натаниэля я действительно чувствовала себя неправильно. Словно могла рассчитывать на то, что когда-нибудь у меня появится законное право его носить. Очень неуютное ощущение, когда  этот конкретный мужчина тебя недвусмысленно послал, но продолжает нравиться, несмотря ни на что.

Уже натягивая через голову кофту, вспомнила.

— А Тварь? – крикнула я Зейне. — Ты ее не забрала?

— Нет! – отозвалась подруга из комнаты. — Твой жених сказал. Цитирую: «А это интересное пока оставь тут! Она меня забавляет».

— Ой, что-то я волнуюсь…

— Да, нет фейри, вроде бы, не собирался ее обижать.

—  Я волнуюсь не за нее. Тварь после Адама мужиков не очень жалует. Разве что папу, и то если тот приносит ему вкусняшки, а так рычит. Пару раз даже за палец укусила, когда пытался ее жалеть. Впрочем… — задумчиво протянула я. — Мне самой папу за палец укусить хочется, если он меня пожалеть решил. У него между «жалеть» и «мучить» очень тонкая грань.

Когда я вышла в комнату, Зейна так и стояла на входе и с ужасом смотрела на кровать магистра. Я подругу прекрасно понимала, тоже не была готова на на это ложе примоститься, поэтому подала пример и уселась рядом на теплый ковер с густым ворсом. Оказалось, прислоняться к кровати Натаниэля не так страшно, но тоже удобно. С чего начать рассказывать Зейне я не знала, а  еще чем дальше, тем меньше могла сопротивляться притяжению бара. В конце концов, поднялась и уверенно двинулась к тому месту, где гранд-мэрш хранил свои драгоценные запасы.  Он уехал минимум на неделю, значит, успею купить, и он ничего не заметит. А сейчас мне было жизненно необходимо выпить, иначе я так и не смогу заговорить, а потом не смогу уснуть.