- С «АТОМИКОМ» договорились?

- Да… нет… - продолжила я нещадно тупить.

- Так «да» или «нет»? – чуть усталый взгляд, морщинка между бровей, которую внезапно захотелось разгладить.

Можно и поцелуем.

Твою мать, Игнашева!

- Мы обсудили… возможность, но пока никакой конкретики.

- Будет тебе конкретика, - обнадежил Андрей, а потом протянул папку, до этого лежащую на столе. – Ознакомься.

Предложение сразу от двух инвесторов. Оба вполне приличные, идут почти на все условия, по крайней мере ключевые позиции и контроль остаются за «АТОМИКОМ». Идеальная новость, как раз подходящая, чтобы мой диалог о будущем заиграл новыми красками. Если я буду той, кто преподнесет им это папку…

- Чего ты хочешь? – самый идиотский вопрос из возможных, но слова вылетели, прежде чем я осознала это.

Андрей сперва недоуменно нахмурился, а потом… В глазах зажглись недобрые огоньки, зверь вновь поднял голову из глубины его сущности. Злой зверь.

- Такого ты обо мне мнения? – оскалил зубы в подобии ухмылки. – Я давал повод?

Он? Нет, а вот я… Мое собственное поведение, то, что я устроила сперва в офисе, потом в Вегасе… Млять, ему в пору подавать заявление о сексуальных домогательствах, а не мне.

Черт, мне абсолютно нечего бояться, я все поняла превратно. Да, Топольский наглый волчара, привыкший всегда получать желаемое, но я не трепетная институтка, тоже не первый день плаваю. Несмотря на здравые мысли паника только нарастала, еще немного и я бы просто сбежала. В очередной раз.

- Все что происходит в Вегасе, остается в Вегасе?[1]

Андрей все еще сверлил взглядом, морщинка прорезалась острее. Пошлет нафиг и будет прав. Собственный непрофессионализм поражал, я не могла объяснить ни свои реакции, ни мысли. Просторный кабинет вдруг уменьшился в размере – это Топольский встал из-за стола, обошел его и вытянул свои длинные ноги рядом, усевшись задницей на краешек.

- Игнашева, я не кусаюсь, - мне показалось он опять принюхался и чуть прикрыл глаза.

- Точно? – взгляд невольно уперся в губы.

Кадык дернулся, от мужчины мгновенно повеяло зверем.

- Поцелуй.

- Что? – мне показалось, что я ослышалась.

- Поцелуй, Игнашева, вот и все, что ты должна.

- Андрей, это… - не могла подобрать нужное слово.

«Неуместно»? Мягко говоря. «Нежелательно»? Наглое вранье. «Невозможно»? Вегас доказал, что очень даже возможно. Губы закололо в предвкушении.

Он продолжал смотреть в упор, не делая ни единого движения навстречу. Выжидая, наблюдая. А я словно приросла к стулу, не могла пошевелиться, не могла ничего сказать. Поцелуй – это же так мало, верно? Только если не переклинивает от одного вида, от одного слова. Жеста. Запаха. Улыбки. Только если это не твой босс, от которого стоит держаться подальше. Не Двуликий, способный лишить тебя всего.

Это фиаско, Игнашева…

Только что чуть не обвинила его черт знает в чем, после чего оправдала, закопав себя в ворох сожаления и стыда, чтобы тут же получить доказательство самым глупым и настырным опасениям.

Он действительно потребовал поцелуй за карьеру?!

Первым порывом было послать как можно дальше, так, что бы он никогда не нашел дорогу обратно, но Метка предостерегающе кольнула. Или это мозги с опозданием, но все же включились? Послать его – поставить крест не только на «АТОМИКЕ», но и на шансе избавиться от гребанного клейма. Согласиться – подтвердить свою зависимость.

А губы между тем совсем пересохли, отчаянно хотелось их облизать, но…

- Поцелуй, Леся, - повторил он, сократив имя и посылая волны мурашек по всему телу. – Да или нет?

Не двинулся, не дернулся, мы не касались, но достаточно встать и я оказалась бы вплотную к нему. Как раз на том расстоянии, чтобы… С ужасом поняла, что готова согласиться и дело вовсе не в минутном порыве, алкоголе, не работающих блокаторах, страхе за свою карьеру, а… Я хотела его поцеловать. Я, Игнашева Олеся, в трезвом уме и твердой памяти, хотела поцеловать Топольского Андрея, Альфу, Двуликого, моего босса. До нестерпимого зуда на губах, до темных кругов перед глазами.