Опустившись в кресло, посетитель приступил к делу:

– Не знаю, сможете ли вы мне помочь. В способностях милиции я сомневаюсь, поэтому предпочел частное детективное агентство, но…

– Может быть, вы расскажете, какие у вас проблемы, и тогда мы решим, справлюсь ли я с ними, – мило улыбнулась я. Шульгин кивнул, нахмурив темные, толстые, как две гусеницы, брови.

– Дело в том, что меня ограбили. Буквально сегодня рано утром – я шел на работу…

– Шли? – удивилась я. Не могу поверить, чтобы мужчина в таком дорогом костюме пешком добирался до работы.

– Ну да, – спокойно ответил Вадим Иванович. Его самообладание меня искренне восхищало. – Я живу неподалеку от офиса, поэтому предпочитаю ходить пешком. Итак, на чем я остановился?

– Вы сообщили, что вас ограбили, – напомнила я. – Расскажите, где, каким образом это произошло, что именно у вас украли и почему вы обратились ко мне?

Слово «ограбление» вызвало у меня вполне естественные ассоциации. Мне тут же пришел на ум случай в автобусе и блондинистый парень, не лишенный, надо сказать, симпатии. Но развить сие приятное – ведь в нем раскрылись мои великолепные качества! – воспоминание мне не удалось. В конце концов, когда перед тобой сидит потенциальный работодатель, нужно выслушивать его, а не парить мыслями во облацех.

– Я шел из дома на работу. По дороге к офису нашей фирмы нужно пройти через достаточно темную и безлюдную арку. Там меня кто-то ударил по голове – нападавшего я не видел, он был сзади, – забрал мой бумажник и портфель, то есть все, что у меня было с собой. Бумажник с достаточно крупной суммой денег, портфель – с какой-то мелочью. Полагаю, кто-то мог заранее об этом знать. Понимаете, мне нередко приходится разъезжать по области, поэтому приходится иметь с собой деньги на бензин, милицию и тому подобные непредвиденные дорожные расходы. Причем такие поездки случаются всегда неожиданно, вот и приходится носить с собой определенную сумму. Конечно, ограбление не пробило особо большой бреши в моем бюджете…

– Так почему же вы обратились в «ЛМ»? – искренне недоумевала я. – Если не ошибаюсь, это прерогатива милиции.

– Ну, Саша, – чуть снисходительно протянул Шульгин, – в милиции невесть сколько подобных заявлений лежит, и они не могут принимать жесткие меры по каждому из них. У нашей доблестной милиции, – в голосе его послышался сарказм, – не слишком много свободного времени. К тому же, если честно, и зарплата там невелика. А в результате совершенно пропадает уверенность… Ваше же агентство пользуется прекрасной репутацией, и, полагаю, шансов на успех гораздо больше.

Я поняла его – именно по этой причине «ЛМ» пользуется неизменным успехом: на милицию надежда невелика.

Шульгин же продолжил:

– Понимаете, кроме денег, в портфеле лежали очень важные документы, связанные с планами нашей фирмы на следующую декаду. А обычно воры бумаги выкидывают или избавляются от них еще каким-то образом. Мне бы хотелось, чтобы вы нашли именно документы, а деньги… я прекрасно понимаю, их вернуть не удастся.

– Вы пробовали искать документы, когда пришли в себя?

– Ну, конечно, обшарил все вокруг. И ничего!..

– Хорошо, – вздохнула я. – Полагаете, вас ограбили из-за денег? Значит, кто-то считал, что вы носите с собой достаточно большую сумму, тем более кража с утра пораньше в подворотне – преступление не слишком характерное. Вы не предполагаете, кто это мог сделать?

Шульгин отрицательно качнул головой, нервно теребя кончик галстука.

– А что-то необычное вы в последние дни вокруг себя замечали?