– Джьянина?

Все-таки разбудила.

– Мне нужно идти, увидимся на неделе. Я позвоню.

– Окей, чика. Только не умирай снова, это нервирует.

– Постараюсь.

Оделась, в темноте по памяти пробралась к выходу из стодвадцатиметрового лофта – переделанной коммуналки. Коридор казался бесконечным после моей студии. Несколько комнат были объединены и подавляли своими размерами и высотой потолков. В одной стоял бильярдный стол. Маркус пытался научить меня играть, но в последний раз мой шар разбил светильник. В другой был натянут белый экран и стоял старый аппарат для просмотра фильмов. В целом у меня было ощущение попаданства в нуарное кино, и сама я будто становилась черно-белой.

Замок мягко щелкнул, лестничная клетка окутала запахом старого дома, тусклый свет и облупившаяся краска выступали ему гармоничной парой. Подошвы ботинок в который раз коснулись стертых ступеней. Скрипучая дверь выпустила меня во двор-колодец, а из него – на проспект.

Центр никогда не спит. Дождь закончился, автомобили раскатывали по асфальту лужи, и в летевших из-под колес каплях отражался свет вывесок. Сырость, бензин и старая архитектура. Я решила отдаться на волю случая и просто пошла в надежде встретить разговорчивую душу – не показалось же мне, в самом деле, что они шепчут?

***

Удача улыбнулась несколько километров спустя, возле театра. Прохожих почти не было, редкие люди шли по другой стороне дороги, им не было дела до происходящего. В отличие от меня.

Никогда не видела, чтобы душу уговаривали сесть в машину.

Душа сопротивлялась и активно жестикулировала.

Помните, я в самом начале своего пути задавалась вопросом, кто же их провожает в этом мире? Нашла ответ.

У тротуара была припаркована побитая жизнью «десятка» серого цвета, рядом девушка – миниатюрная, в узких джинсах, в желтых резиновых сапогах и короткой куртке – скандалила с душой какого-то модника с длинными волосами, забранными в хвост. На нем тоже были джинсы в облипку с прорехами на коленях, что совсем не украшало его ноги. Звуки проезжающих машин заглушали разговор.

Я остановилась неподалеку, частично спряталась за фонарный столб и присмотрелась всеми своими способами. Душа была душой, девушка – как Кощей, не живая, не мертвая. Из-под черной шапочки задорно выглядывали две тонкие светлые косички.

– Садись в машину, кретин! – почти взвизгнула она. – Мне еще других собирать.

Парень что-то ответил и упрямо скрестил руки. Его фигура на секунду пропала, потом снова появилась. Девушка уперла руки в бока и медленно, почти по слогам сказала:

– Никто не придет. Тебя сбила машина. Вчера ночью. На этом. Пешеходном. Переходе.

Парень растерянно оглянулся в сторону зебры, а я решилась подойти.

– Может быть, ему последнюю трапезу предложить? – тихо произнесла я в спину девушке. Она обернулась и удивленно вздернула бровь.

– Здесь не твой район, жнец. Своих покойников хоть в цирк води.

Думаю, мы с ней ровесницы или она ненамного старше. В противовес телосложению лицо было круглое, маленький нос раздраженно сморщился.

Черные тени, темные глаза и бледные губы. Жнец, значит. Тот самый?

– Я не жнец, – спокойно ответила я и подошла к парню. – Ну-ка скажи что-нибудь на призрачном.

– Что вам всем нужно? – довольно тихо, но отчетливо произнес мертвый парень.

Потрясающе! Они правда разговаривают. Это только здесь или в Лукоморье тоже? Что могут рассказать сказочные души? Столько вопросов, на которые срочно нужно ответить.

– Кто ты, если не жнец? – требовательно спросила девушка.

– Я Баба Яга.

– Серьезно? – Она хихикнула. – Яга? Старая карга из леса?