– Знаешь, Казимир однажды дал мне чай со снотворным, чтобы я смогла отдохнуть, – улыбнулась я собеседнику. – Подарил мне доспехи, чтобы случайная стрела не поцарапала, сделал летательные средства по моим безумным фантазиям. Благодаря ему у меня есть метла с рулем и звоночком – красненьким – и ступа с ногами. – В горле пересохло, и я осушила свой коктейль быстрее, чем хотелось. – Казимир тянул меня к свету и воевал рядом со мной в битве, о которой ты знать ничего не знаешь. Ты еще хочешь рассказать мне о Трехрогом какие-то подробности?

– Тянул тебя к свету? Рогатый дьявол? – не поверил Маркус, а потом выдал: – Кому-нибудь интересна твоя темная сторона, дорогая Джьянина, или все только и твердят о свете? Очень надеюсь ее увидеть. Просто подумай над моим предложением.

– И как же ты собрался ухаживать через океан? – спросила я из озорства.

– Если ты скажешь «да», у меня будет повод поменять место жительства.

Вот это поворот.

Конечно, я не собиралась давать ему надежду, Маркус меня не привлекал.

Он наклонился ко мне поближе и заговорщически шепнул:

– Внутренних демонов надо выгуливать и иногда кормить, Баба Яга, иначе можно сорваться в неподходящий момент.

Я не ушла. Мы потом еще долго говорили, сравнивая плюсы и минусы наших городов, пили коктейли, а когда пришло время, он проводил меня в аэропорт.

Под крылом самолета – пушистые облака, подсвеченные заходящим солнцем, похожие на розовую сладкую вату: кажется, их можно накрутить на палочку и отщипывать по кусочку. Я впитывала красоту, наслаждаясь последними мгновениями в чужой стороне. Глядя в иллюминатор, я не ощущала ничего, кроме легкости. Не существовало границ, я парила над океаном сама по себе, а на губах ощущался вкус рома и гренадина из коктейля Маркуса.

Представьте себе, что приходите домой после долгого отсутствия, а домашние животные укоризненно смотрят в глаза и вы чувствуете себя не в своей тарелке из-за того, что бедняжки сидят голодные и неглаженые. Представили? А теперь порадуйтесь, что они не разговаривают.

Допрос с пристрастием мне устроили два кота и одна летучая мышь.

– Ты зачем к колдуну одна пошла? – фырчал компаньон. – Яу тоже хотел время провести с тобой, а не с этим блошиным транспортом.

– На себя посмотри, помоешник! – не остался в долгу Изя. – Сидеть с ним взаперти – сомнительное удовольствие, Яга, хоть расскажи, зачем мы так долго куковали в Убежище.

– Давай историю, – пискнул висящий на карнизе Супчик.

– Ти-ихон! Чем она там занималась без нас? – завопил Бальтазар, но летописца не было, он умчался отчеты сдавать.

Пришлось рассказывать, хотя все, чего я хотела на тот момент, это помыться и лежа лежать, а потом еще сильнее лежать: перелет был утомительным. Несколько последних часов я развлекала мальчика, чтобы он не плакал, а его измученная мама могла выдохнуть. Да, люблю детей, я говорила.

– Ну и дела, яу и не знал, что ты способна на импульсивные поступки, – одобрительно кивнул Бальтазар. – Маркус не лыком шит, яу присмотрю за вами. Больно прыткий.

Ой, да делайте что хотите, только оставьте меня! Ночью снова приключение, стоит сил набраться обычным способом, не все же зелья пить.

– Интересно, зачем Казимиру такая дверь? – задумчиво протянул Бальтазар, сидя у моих ног перед квартирой беса. – Мняу кажется, если выстрелить из гранатомета, стена рухнет, а она останется.

Да, в прошлый раз я тоже обратила внимание на массивную металлическую конструкцию.

– Ну, я думаю, чтобы персидские ковры не вынесли и что там у него еще, – я пожала плечами и нажала кнопку звонка.