Почему именно, так и не ответил.

Да мне и не особо то и интересно это. Вот ни грамма.

- Мамочка, мы хотим сладкой ваты!

Подлетают ко мне и со всего размаху в ноги кидаются.

Еле равновесие удерживаю. Благо Оскар меня за талию придерживает, а-то бы упала вниз лицом со всего размаха.

- Вы так свою мамочку покалечите, - строго смотрю на ухмыляющихся дочек.

Ну вот что с ними опять случилось? Чего они такие загадочные? Почему так пристально смотрят и даже ухмыляются?

Слежу за их взглядами.

Лилия и Эмилия прищуриваются при виде Оскара, так и не снявшего с меня свою руку. Которая мне вот совершенно не мешает.

Да и эмоций никаких не вызывает. Только…

О нет! Не может этого быть! Ни за что!

Да-да, Ибрагимова. На прикосновения Железнова ты остро реагируешь, аж кожа горит от его рук, а тут… парень, молодой и красивый, до тебя дотрагивается.

И ничего. Вообще. Ноль.

- Красотки, выбирайте сладкую вату, - из оцепенения меня выводит голос Оскара, уже доставшего бумажник.

- Не стоит, - хочу возразить, но Неонов так на меня смотрит, что я тут же ретируюсь назад, выставив руки вперед в качестве капитуляции.

- Мне вот это!

- А мне такую!

- Еще бы пепси.

- И колу.

- Ой, а можно нам…

- Лилия, Эмилия, что за невоспитанность? - ругаю девчонок, тут же поникших и тяжело вздохнувших. - Дядя Оскар всего лишь сладкую вату предложил, а вы…

- Ничего страшного, - протягивает продавцу кругленькую сумму. - Пусть они берут все, что хотят.

У мужчины за прилавком так глаза ярко горят при виде денег, что кажется, будто он весь светиться сейчас будет как лампа Ильича.

- Ура!

Радостный вопль. Хлопанье в ладошки.

Качаю головой от такого беспредела. И просто умываю руки.

Могут же мои непоседы так приворожить окружающих, что они их баловать начнут.

- Ну и чего ты киснешь? - Оскар протягивает мне мороженое. - Улыбка ребенка - это самое лучшее, что может быть в мире. Как же их не радовать?

- Они же так разбалуются.

Гляжу, как Лилия и Эмилия крутятся неподалеку от нас. О чем-то шепчут и заливисто смеются над своими шутками.

- А сегодня я им отца заменяю, - не чую подвоха в его словах. - Раз уж он валяется с больной ногой дома.

- Все у него в пор… - осекаюсь на полуслове. - Что ты сейчас сказал?

Сердечко отбивает чечетку. Ладошки потеют. Ком в горле застревает. По позвоночнику струится холодный пот.

Я боюсь повернуться к Оскару.

Раз он все знает, то наверняка расскажет обо всем Андрею. А это плохо, очень плохо.

Катастрофа. Апокалипсис. Армагеддон.

Спасайся кто может.

Потрясывает. Паника накатывает. Но я все-таки разворачиваюсь к Неонову, натянув на лицо милую улыбочку.

Сделаю вид, что оговорилась. Что он меня не так понял.

- Ясмина, - сейчас у меня кожа треснет. - я же не дурак. В близняшках отчетливо видны гены Железнова, это раз. Во-вторых, сложить можно два плюс два. Время расставания и рождение девочек.

Все-то он подмечает. Шерлок Холмс в действии.

- Только вот Андрей этого не видит, - грустно вздыхаю. - И слава Богу, - тут же поправляюсь. - Пусть думает, что я родила от мажора.

- От чего рассказать ему не хочешь?

- С ума сошел? - глаза округляю от шока. - Неужели, не помнишь наш с ним скандал? Как он обвинял меня. Как не поверил в искренность моих слов. Да он бы ни за что не принял тот факт, что это его дочери, - с трудом слезы сдерживаю. - Особенно после того письма.

- Ну так там ошиблись, - указывает рукой в сторону моих дочек. - Облажались. Ты же все прекрасно вид…

- Давай не будем об этом, - качаю головой. - Иначе снова поругаемся как тогда, шесть лет назад, - укоризненно смотрю ему в глаза.