И вот этим глазом с фирменным штампом князь рвал Блинкова-младшего в клочки. А сам говорил:

– Хорошая погода установилась в июне, не правда ли, Дима?

Блинков-младший огляделся. Где-то совсем рядом должен был караулить пирата добрый торговый моряк.

– Отойди от его, шпана! – громовым голосом приказал откуда-то добрый торговый моряк, и тогда Блинков-младший посмотрел на старую «Волгу» Голенищевых-Пупырко. Она всегда тут стояла и намозолила глаза.

Но раньше она была повыше и не перекашивалась набок.

– Кому говорят: отойди! Шпана! – повторил добрый торговый моряк ещё громче.

Блинков-младший сообразил, что, во-первых, шпана – это он, во-вторых, моряк не добрый. Но самый настоящий и самый торговый. Это привезли с дачи бабку князей Голенищевых-Пупырко Раису Павловну, которая в бурной молодости плавала буфетчицей на грузопассажирских кораблях Черноморского бассейна.

Бабка Раиса Павловна была не княгиня Голенищева, а просто Пупырко. Когда Пупырко-старший выменял себе по бартеру на цистерну пива княжеский титул и фамилию Голенищев, на бабку не хватило дворянской грамоты. По этому поводу она устроила в семействе пролетарский террор. Раньше она устраивала его по всяким другим поводам.

С удивившей его самого жалостью Блинков-младший пожал князю руку, отошёл и стал смотреть.

Бабка Пупырко выгружалась.

Старшего князя не было – наверное, он понёс домой вещи, – и бабка выгружалась самостоятельно.

«Волга» раскачивалась, как будто там боролись тяжеловесы, а по ним ползал судья и смотрел, чтобы не нарушались правила.

Долго никто из борцов не мог взять верх, но потом один тяжеловес начал одолевать и прижал соперника к задней дверце. Дверца вылетела с пушечным грохотом, «Волгу» ещё сильнее перекосило на правый бок, и показалась рука с попугайской клеткой. В клетке, под птичьими жёрдочками, сжался в комок белый красноглазый кролик.

На пупыркинском балконе взвыл питбультерьер, пёс-убийца.

– Сейчас-сейчас! Погоди, мой слатенький, бабушка уже идёт! – закричала бабка Пупырко ненастоящим голосом, как будто у неё внутри крутился магнитофон со сказкой для самых маленьких.

Блинков-младший подумал, что князь не врал: бабка действительно стравливает псу живых кроликов. Для кровожадности.

Белых.

С большими, розовыми на просвет ушами.

С часто-часто дергающимися носиками.

Для кровожадности.

Собаки ведь такие, какими их воспитают хозяева. Могут переводить слепых через дорогу, а могут рвать клыками заключённых в фашистском концлагере.

А бабке Пупырко это ничего не стоит. Она однажды натурально оборвала Блинкову-младшему ухо, так что пришлось накладывать швы. А ведь Блинков-младший просто шёл мимо лавочки у подъезда. Бабка Пупырко смогла дотянуться, не вставая с этой лавочки, и оборвала ему ухо. С тех пор он ходил так, чтобы бабка не могла дотянуться.

У князя Голенищева-Пупырко-младшего часто были оборваны уши. Князь Голенищев-Пупырко-старший носил бороду. Ушей из-под неё почти не было видно.

Мама говорила, что бабка Пупырко стала такая потому, что у неё была трудная жизнь. Блинков-младший не понимал, почему, если у человека была трудная жизнь, он должен отравлять жизнь другим.

Факт то, что попугайская клетка с белым кроликом была у бабки в руке, а питбультерьер выл, визжал и рыл балкон кривыми лапами.

Из машины показалась бабкина клюка. Князь Голенищев-Пупырко-младший однажды сообщил Блинкову-младшему по секрету, что клюка золотая. Будто бы старший князь несколько лет покупал в магазине обручальные кольца и прятал на чёрный день. А потом расплавил их и залил в просверленную старушечью клюку, чтобы сберечь от воров своё золото. Обворовать бабку Пупырко было невозможно. Для этого пришлось бы к ней подойти, а как подойдёшь, если она сразу вцепляется в ухо?