Все это перепугало обитателей Риверс-Эджа. Старухи утверждают, что нам изменила удача – потому, что у моего дяди нет ни жены, ни детей. Два дня назад Эдмунду пришлось устроить празднество – чтобы подбодрить своих людей и успокоить их. Но вскоре после заката по небесам промчался огненный шар и вызвал новый взрыв домыслов и страха.

И потому мой дядя решил, что в такое время ему нельзя покидать поместье. Тем не менее он не видит смысла откладывать свадьбу – наоборот, она должна послужить добрым предзнаменованием. Он прислал меня сюда, поручив действовать от его имени. Церемония состоится немедленно, и я отвезу вас в Риверс-Эдж, где официальный свадебный обряд утешит жителей поместья – так надеется Эдмунд. Ваш долг, как будущей жены моего дяди, заботиться о благополучии слуг.

Удивленная внезапным изменением планов и возмущенная последними словами, Блейз топнула ножкой, и вскочив, зло выпалила:

– Мне лучше вашего известно о том, какие обязанности возлагаются на жен, сэр! Как вы посмели напоминать мне об этом? Я сожалею о том, что Риверс-Эдж постигли эти досадные события, но считаю решение эрла неуместным, хотя… не стану возражать. Когда состоится церемония?

Пораженный этой вспышкой, Энтони решил, что она была вызвана разочарованием.

– Завтра, – ответил он.

– Завтра? – воскликнула Блейз, и у нее закружилась голова.

– Дядя пожелал, чтобы вы прибыли в Риверс-Эдж еще до конца недели, леди. – Теперь Энтони уже не знал, сумеет ли справиться с этой вспыльчивой девочкой-женщиной, которой предстояло стать его тетей. Будь Блейз его невестой, Энтони разрывался бы между желаниями поцеловать и отшлепать ее.

Блейз глубоко вздохнула, силясь успокоиться. Она не могла припомнить, чтобы когда-либо прежде приходила в такую ярость. Эрл беспокоился о своих слугах, но еще больше – о собственном благополучии. А как же она, Блейз?

– Вам понравится в Риверс-Эдже, – произнес Энтони в попытке умилостивить ее. – Это идеальное место для такого сокровища, как вы.

– По-моему, вы напрасно расточаете мне комплименты, сэр, – сурово возразила Блейз. – Не забывайте, что вскоре я стану женой вашего дяди, и впредь будьте любезны относиться ко мне соответственно моему положению. – Она вздрогнула, услышав собственные слова. И зачем ей понадобилась такая дерзость?

– У меня и в мыслях не было оскорбить вас, мадам, – холодно откликнулся Энтони, решив, что ханжество Блейз не уступает ее красоте. Теперь он был готов пожалеть дядю, ибо бедняжка Кэти была добродушной и чувствительной женщиной.

– Вы хотите сообщить мне что-нибудь еще, сэр? – спросила Блейз и, когда Энтони отрицательно покачал головой, присела, направляясь к двери. – Тогда всего вам хорошего!

Ей понадобилось собрать всю свою сдержанность, чтобы неторопливо и с достоинством покинуть комнату. Сердце стремительно колотилось. Она была и взбешена, и напугана – все сразу. Ей казалось, что ее ноги трясутся, словно вдруг лишившись костей. Едва закрыв за собой дверь, она бросилась бежать и по лестнице взлетела к себе в спальню, надеясь хоть несколько минут побыть в одиночестве, прежде чем будет вынуждена встретиться с родными. Но эти надежды рухнули в один миг: все сестры, кроме малышки Гленны, столпились в комнате, поджидая ее.

– Ну, кто он такой? – сгорая от любопытства, спросила Блисс. – Он привез с собой целую дюжину слуг в ливреях Лэнгфорда и даже горничную – она заперлась вместе со старой Адой. Они там раскладывают самые роскошные одежды, какие я когда-либо видела!

– Неужели даже в собственной комнате я не могу побыть одна? – простонала Блейз.