Это к лучшему, она все равно не хотела видеть этих дикарей. Или не таких уж дикарей? На верхних уровнях она обнаружила просторную ванну – наполнявшуюся вручную, но обладавшую неплохой системой слива. Зал тренировок оказался оснащен пусть и сколоченными из дерева, но сложными тренажерами. Ну и конечно, была кухня…

Лорена, сколько себя помнила, всегда связывала еду с тревогой. Еда может закончиться. Сезон плохой, всем пайка не хватит. Добавки нельзя – ничего больше нет. Будем есть то, что осталось. Таблетки от расстройства желудка возьмете в медицинском крыле. Хорошие сезоны тоже случались, но настоящего изобилия не было и в них, еда в колонии по большей части оставалась скудной и безвкусной.

В поселении все обстояло по-другому. Даже перед пленницей без сомнений выставили три глиняных блюда – с полосками мяса, запеченного в травах, какими-то белыми кореньями и хлебом. Настоящим хрустящим хлебом! Она видела такой только в фильмах, привезенных с Земли. Лорена не представляла, что нечто подобное существует на Нергале. Слуги смотрели на нее насмешливо, похоже, с их точки зрения ее накормили плохо, унизили такой жалкой подачкой. Но для нее, выросшей в вечном голоде, это была лучшая трапеза в жизни. Лорена старалась не выдавать этого, остаться гордой, поначалу она даже хотела отказаться от еды – и не смогла. Руки, касаясь твердых боков еще горячего хлеба, дрожали. Слуги, наблюдавшие за ней украдкой, хмурились, не понимая, что происходит. Они, должно быть, укрепились в мысли, что пленница больна. Кто же в здравом уме трясется над жалким куском хлеба?

Пока она обедала, Глашатай Теней так и не появился. О том, чей это дом, напоминали лишь периодически проползающие мимо сейкау, но и они не обращали на Лорену внимания. Если так пойдет и дальше, пережить первые дни плена будет не слишком сложно…

Покончив с обедом, она двинулась дальше, на верхние уровни. Непривычное чувство сытости дарило приятное тепло. Даже раны, оставленные битвой с Глашатаем, кажется, болели меньше. Как много смогла бы добиться колония, если бы получила такое изобилие… И почему оно досталось дикарям, которые почти не отличаются от животных?

Проходя уровень за уровнем, Лорена наконец оказалась в спальне – не слишком большой, потому что здесь ствол сужался, отданной в основном темной кровати под тяжелым балдахином. Тут окно как раз было, пленница подошла к нему, выглянула наружу – и замерла в бессильном восторге.

Она всегда любила ночной Нергал. Лорена часто выходила на наблюдательную площадку в горах и смотрела на огни далеких джунглей. Но оттуда они казались небольшими неоновыми пятнышками, мелкой мозаикой, собранной детьми. Здесь же огни пылали, подавляя друг друга, переливались, почти ослепляли – но отворачиваться от них не хотелось. Сиянием было все: деревья, и небо, и сам воздух…

– Что ты здесь делаешь?!

Резкий высокий голос разрушил магию момента, напоминая Лорене, где она находится на самом деле. Незнакомый голос, но – женский, вряд ли он мог принадлежать Глашатаю. Обернувшись, Лорена обнаружила перед собой женщину старших лет в таком же платье, как у служанок, но украшенном разноцветными лентами. Видно, она тут была главной над прислугой.

На первый взгляд в женщине не было ничего отталкивающего: круглое лицо, большие, пусть и водянистые глаза, ямочки на щеках. Но каким-то образом черты, безобидные сами по себе, складывались в нечто хищное, сразу внушающее опасения. Даже если это был не тот хищник, который атакует, а тот, который считает за честь накопать себе насекомых в чужом дерьме. Лорена решила бы, что ее неприязнь вызвана тем, что женщина – дикарка, но нет. По отношению к другим служанкам, даже посмеивавшимся над ней, она ничего подобного не чувствовала.