– Вы кто такие? – Я опустил винтовку. Чем эти бедолаги могут мне угрожать, если сами еле на ногах держатся?

– С окрестных сел нас согнали, – ответил стоящий посередине – это его голос я услышал, когда пригрозил, что буду стрелять. – Заставили здесь работать…

– Ладно, – перебил его я. – Мы сейчас здесь заканчиваем. Пойдете с нами и потом все расскажете.

– Командир, мы уже все собрали! – послышался с обратной стороны дома голос Яна.

– Сейчас приду! – ответил я.

Внутри дома ничего не изменилось. Ну, почти ничего. Трупы, которые Ян и Славко тщательно обыскали, все так же лежали в различных, правда – уже иных, чем я помнил, позах. Все та же вонь, в которой запах пороха чувствовался уже гораздо слабее. Все те же лужи крови… Островком порядка среди всего этого хаоса выделялись только трофеи, аккуратно сложенные в кучку. Что тут у нас? Оружия мы собрали, если считать карабин охранявшего сарай полицая, – всего девять стволов. Два обреза и семь карабинов, один из которых, видимо принадлжавший немцу, был «маузером», аккуратным рядком лежали на чистом участке пола. По соседству, на расстеленном мешке, высилась внушительная горка патронов – не меньше двух сотен – и снятые с немца подсумки. Мое внимание привлекли три раздутых сидора и не менее набитый немецкий ранец. Это что ж туда Ян и Славко напаковали? Я нагнулся, чтобы развязать мешок, но тут один из освобожденных нами работников сделал шаг вперед.

– Ян, ты, шо ли?

– Генрих? – Ян присмотрелся к нему и хлопнул себя по бокам. – Точно, Генрих!

– Немец? – Антон тут же вскинул пулемет, но Ян отвел рукой ствол в сторону.

– Еврей. – Генрих поднял руки и отступил на несколько шагов. – Мы здесь все евреи…

– Антон, отставить! – скомандовал я. – Потом разберемся, а сейчас надо уходить.

Антон, скорчив недовольную мину, отступил в угол и принялся подозрительно наблюдать за Генрихом с товарищами. Я снова повернулся к заинтересовавшему меня сидору.

– Там хлеб, сало, консервы… – пояснил Ян и показал на остальные мешки и ранец. – В тех тоже. Едою, гады, запаслись хорошо. А еще тут такое нашли…

Ян достал из кармана небольшой сверток и, развернув ткань, положил на стол. В неярком свете заблестели часы, десяток колец, серьги и… золотые коронки.

– Это откуда? – спросил я.

– У шуцманов в карманах нашел, – пояснил Ян.

Я стоял и рассматривал блестящие на столе драгоценности. Явно ведь все это не принадлежало полицаям. Отобрали у кого-то, сволочи! Или с трупов сняли – что не лучше. Я взял одно из колец, повертел в пальцах и положил обратно. И что с этим делать? Часы и драгоценности, конечно, всегда пригодятся. А вот коронки… Я аккуратно собрал коронки и, взвесив их в руке, бросил в лужу крови под ногами.

– Это мы брать не будем, а остальное – пригодится. Собираем все и выходим. Пора заканчивать – и так уже задержались.

Кое-как навьючив на Славка, Антона и четверых освобожденных трофеи, мы вышли из дома.

– Антон, Славко, идете с остальными в лес и ждете нас с Яном. – Посмотрев вслед удаляющимся фигурам товарищей, я повернулся к дому. – Ян, я подожгу дом, а ты займись всем остальным.

Поджечь дом оказалось совсем не просто. Тем более опыта у меня в этих делах еще не было. Вот если б взорвать… Но нечем. Кстати, надо будет как можно скорее где-то раздобыть взрывчатку. Ладно, это потом. Сейчас – дом. Я снова осмотрел комнату. Что ж тут поджечь? Хоть бы бензин какой-то найти… Взгляд упал на висящую на вбитом в потолок крюке керосинку. Хм… Если есть керосиновая лампа – должен быть где-то и керосин. Пошарив по углам, я так ничего и не нашел.