Очки отца сверкнули, и он быстро переспросил:

– Ах, в самом деле? Вы правы, приношу извинения за свое крайне глупое и абсолютно бестактное замечание. Я не знал, что нашли новую жертву…

Лера, воспользовавшись тем, что всезнающая Лариска решила поведать учительскому составу подробности последнего убийства, увела отца в сторону и, толкнув дверь, оказалась в классе, где парты были поставлены одну на другую и пахло свежей краской.

– Папа, когда вы намеревались мне сказать, что отсылаете меня в Москву сразу после выпускного? – требовательным тоном спросила Лера.

Отец вздохнул, снял очки и ответил:

– Я уже давно порывался, но бабушка все не позволяла…

Ну да, конечно, бабушка!

– Папа, я очень люблю и ценю бабушку, но не может быть, чтобы она определяла и твою, и мою жизнь.

Отец отвел взор.

– Она пожилой человек, потерявший свою единственную дочь. Я ее понимаю. Потому что не знаю, что было бы со мной, если бы я потерял тебя, Лера…

Значит, отец полностью на стороне бабушки, и ничего поделать уже нельзя.

Ну, разве что до выпускного найти маньяка и, презентовав его общественности, сделать преждевременную ссылку в Москву ненужной.

– Михайл Михайлович, вас можно? – В класс заглянула одна из учительниц, и отец, потрепав Леру по плечу, произнес:

– Дома поговорим. Мне пора.

Ну да, дома! Дома бабушка, и она вместе с отцом обработают ее по полной программе, убедив в том, что расставание с Толиком в ее же интересах.

Главное, чтобы все пошло по разработанному бабушкой плану.

Присоединившись к Ларисе, которая, застращав пожилую учительницу немецкого, смертельно бледную и явно ожидавшую, что маньяк выскочит на нее из-за угла прямо сейчас, Лера попыталась разрядить ситуацию:

– Вам опасаться нечего, вы не вписываетесь в его схему…

Всхлипнув, учительница немецкого ретировалась, а Лариска, давясь от смеха, заявила:

– Ну, я тут шороху навела! Она вся дрожит, как осиновый лист. Кстати, чего реветь начала – неужели из-за того, что она, старая и страшная, не во вкусе маньяка, который убивает молодых и симпатичных?

Они вывернули из коридора и едва не налетели на плотного подтянутого физкультурника, Олега Родионовича, который, как водится, в любимом ярко-красном тренировочном костюме, со свистком на шее, заулыбался:

– А, милые дамы! Как дела, как жизнь абитуриентская?

Физкультурника Лера не жаловала – может, свой предмет он знал хорошо, однако имел слабость приставать к молодым девицам. То тут как бы случайно притронуться, то там потрепать…

Лера не знала, как отделаться от словоохотливого физкультурника, но тут раздался голос одной из учительниц:

– Олег Родионович! Вас тут жена разыскивает…

Физкультурник дернулся, а Лера и Лариска обменялись знающими взглядами: супруга у физкультурника была не сахар, являлась членом какой-то религиозной секты и не спускала с любвеобильного мужа глаз, то и дело навещая его на работе в подходящее, а в основном в абсолютно неподходящее время.

Когда физкультурник скрылся, Леру вдруг осенила странная мысль. А что, если…

Лариска, явно подумавшая о том же самом, затарахтела:

– Господи, Лерочка, это же так просто! Если кто и подходит на роль маньяка, так это Олег! Смотри сама: приставучий, всех нас облапал, но ему ничего ни от кого не обломилось. Жена у него на религии повернута, наверное, секса мало или совсем его нет. А он мужик еще в соку. Ну, и дурочки на него ведутся, подать себя он умеет. Он и есть маньяк!

Последнюю фразу Лариска от возбуждения чуть ли не выкрикнула, а Лера, осмотревшись по сторонам, одернула подругу: