Войдя в дом, я бросил сумку с учебниками на нижнюю ступеньку лестницы и крикнул:

– Мам? Ты тут?

Пора бы перекусить. Например, съесть кексик «твинки» с ванильной начинкой и запить шоколадным молоком, в котором шоколада больше, чем молока. Но одним «твинки» не наешься, надо парочку. От сладкого мозги лучше работают. Вот наемся и подумаю, как прожить с этой миссис Бейкер и её ненавистью до конца учебного года, целых девять месяцев. А ничего не придумаю – значит, ничего не поделаешь, такая судьба.

– Мам? – снова позвал я.

Мимо гостиной я прошёл, даже не заглядывая, поскольку на диванах и креслах, обтянутых плотным тугим полиэтиленом, никто никогда не сидит. Тут всё точно в магазине. На продажу. Ковёр буквально стерильный, словно на него не ступала нога человека. Впрочем, так оно и есть. И на новёхоньком рояле, что стоит у окна, никто никогда не играл. У нас в доме никто не умеет. Но случись кому сюда зайти, потыкать пальцем в клавиши, понюхать искусственные тропические цветы, поправить галстук перед сверкающим зеркалом, он был бы потрясён. Непременно. Ведь жизнь архитектора Вудвуда из компании «Вудвуд и партнёры» – само совершенство.

Мама оказалась на кухне. Она там поспешно выгоняла в распахнутое окно остатки дыма и прятала только что потушенную сигарету: подразумевалось, будто я и знать не знаю, что она курит. А если знаю, то делаю вид, что не знаю. И уж, конечно, никогда, ни при каких обстоятельствах я не должен упоминать об этом при отце.

И тут меня осенило. Ещё прежде, чем я съел «твинки».

Мне нужны союзники! Иначе война с миссис Бейкер проиграна. Без вариантов.

– Как первый день прошёл? – спросила мама.

– Мам, – доверительно сказал я, – миссис Бейкер меня ненавидит.

– Не за что миссис Бейкер тебя ненавидеть. – Мама закрыла окно.

– Ненавидит, и всё тут.

– Она же тебя совсем не знает.

– Ну, бывает ведь любовь с первого взгляда. Значит, и ненависть тоже. Тут долгие разговоры и рассуждения не нужны. Посмотрел один раз – и всё. Кранты. С миссис Бейкер именно такой случай.

– Я уверена, что миссис Бейкер – замечательный человек. И ненавидеть тебя у неё нет никаких причин.

Ну откуда, откуда у всех родителей такие представления о жизни? Словно с рождением первого ребёнка у них в организме просыпается какой-то ген и они начинают изрекать одни прописные истины. А тебя даже не слушают, вроде как ты на иностранном языке говоришь. Твои слова срабатывают только как спусковой механизм: раз – и заезженная пластинка закрутилась опять.

Что ж, наверно, на то они и родители.

Но союзник-то мне нужен! Поэтому сразу после ужина я отправился вниз, в подвал. Там у нас стоит телевизор, и отец проводит все вечера перед экраном.

– Пап, миссис Бейкер меня ненавидит.

– Ты что, подождать не можешь? Я смотрю Уолтера Кронкайта!

Мы вместе досмотрели репортаж Кронкайта о новых жертвах во Вьетнаме, о расширении воздушных операций и о том, что туда послали ещё две бригады сто первой воздушно-десантной дивизии.

Наконец началась реклама.

– Пап, миссис Бейкер меня ненавидит.

– Что натворил?

– Ничего. Она меня просто так ненавидит.

– Один человек может ненавидеть другого, но за дело. Поэтому возвращаюсь к первому вопросу. Что ты натворил?

– Ничего.

– Речь ведь о Бетти Бейкер, да? Она тебя учит?

– Наверно. Миссис Бейкер.

– Так-так. Бетти Бейкер из семьи Бейкеров.

Ну вот, отец тоже включил пластинку. У каждого родителя она своя, но ребёнка они не слышат. Хоть ты тресни.

– Наверняка, – подтвердил я. – Из семьи Бейкеров.

– Эта семья – владельцы магазина «Бейкеровская Империя спорта». Они как раз собрались расширяться, будут строить новое здание и рассматривают компанию «Вудвуд и партнёры» в тройке основных претендентов на контракт.