Писатель? Да может я псих просто? Я удивленно смотрел на девушку, и что же занесло такой прекрасный экзотический цветок в этот город?

– Я… – девушка немного нервничала, – я просто была бы рада пообщаться с коллегой, я пишу свою первую книгу.

– Я не писатель, увы, – я попытался улыбнуться девушке как можно искреннее, а то она уже так нервничала, что даже начала немного дрожать, – но люблю хорошие сюжеты. Может, вы составите мне компанию? – Я указал рукой на стул за моим столиком. – Позволите угостить вас кофе? – Я не знал, как у них там в Японии принято приглашать, наверняка какие-то особые жесты и церемонии, но девушка, судя по всему, хорошо социализировалась в нашем обществе, по этому улыбнулась, поклонилась еще раз и села напротив меня.

– Японцы всегда так много улыбаются? Почему это? – поинтересовался я. Да, может не слишком вежливо, но я уже не помню когда в последний раз пил кофе с девушкой, особенно девушкой-человеком.

– А почему русские улыбаются так мало? – Ответила девушка вопросом на вопрос. А она мне с каждой минутой нравилась все больше.

– Ну не знаю, может, мы адекватнее оцениваем жизнь и этот мир?

– Мы тоже адекватно оцениваем, – ответила девушка уже серьезно, без улыбки ее личико было еще привлекательнее, – просто, может, мы умеем лучше противостоять неприятностям?

– О да, – улыбнулся я, – судя по нынешнему уровню экономики, ВВП, уровню жизни японцев, вы умеете преодолевать препятствия и извлекать из всего выгоду. – Я легким жестом отсалютовал ей своей чашкой кофе и легонько ударил ею о чашку, стоящую перед ней. – За Японию! Успеха ей и процветания! За страну, которая, даже проигрывая, выходит победителем.

– Аригато! – девушка улыбнулась. – Вы же не упрекаете мой народ в том, что во времена Второй Мировой войны мы воевали против вас?

Ох, девочка, мне было бы плевать, даже если бы война шла сейчас, а не семьдесят лет назад. Я же маг, ваш человеческий вид и ваши бесконечные войны мне не интересны, тут хоть бы со своими разобраться.

– Нет, что вы, – улыбнулся я, – дела давно минувших дней. Вы не посчитайте за бестактность, – начал я, – можете не отвечать, если не хотите. Но мне интересно, как вы оказались в этой стране? Откуда так хорошо говорите по-русски? И о чем вы пишете свою книгу?

– Я с детства проживала в России, так как мой отец получил работу в японском посольстве Российской Федерации, и моя семья переехала в эту страну, когда мне было четыре года. В Японии после этого я была всего несколько раз. Всегда весной, я очень люблю цветущие сакуры. – Взгляд девушки стал мечтательным и рассеянным. – Ой, – спохватилась она, – ну, в общем, почти всю жизнь я прожила в этой стране, а теперь вот решила около года путешествовать по Европе, перед тем, как поступлю в университет.

– И ваш отец так вот запросто отпустил вас одну колесить по Европе, вам ведь еще, извините, и двадцати лет нет, как мне кажется, так?

– Мне… мне девятнадцать, – девушка замялась, – и я сбежала, отец меня словно в клетке держал, я не могла так больше, я хотела увидеть мир.

– Мда, вас там разыскивают, наверно, а вы тут отсиживаетесь?

– Меня не станут искать, – заявила девушка, – отцу все равно.

– Ну а в этом небольшом городке какими судьбами? – поинтересовался я, не став углубляться в щекотливую тему семейных отношений.

– Проездом.

Я ничего не ответил. Прекрасно понимал, что это, скорее всего – ложь. Это был небольшой городок, тысяч тридцать населения, и он находился вдали от основных транспортных маршрутов. Это же каким необычным путем нужно ехать в Европу, чтобы оказаться здесь проездом.