– Вот как? – бесстрастно проговорил царь.

– Три месяца тому назад она завела любовника.

– Кто он?

– Фарнак, твой двоюродный брат, повелитель.

А Лаодика не глупа! Не просто первый встречный, а один из немногих мужчин в роду, имеющих основания надеяться взойти на понтийский престол, не опасаясь свержения каким-нибудь повзрослевшим царским отпрыском. Фарнак приходился сыном брату Митридата V и его же сестре. Он был чистокровным претендентом на престол со стороны обоих родителей – безупречная кандидатура!

– Она думает, что я останусь в неведении, – проговорил Митридат.

– Скорее полагает, что те, кто знает, побоятся проговориться, – сказал Гордий.

– Тогда почему не убоялся ты?

Гордий улыбнулся, блеснув в лунном свете зубами.

– Мой царь, тебе нет равных! Я понял это в то мгновение, когда впервые увидел тебя.

– Ты будешь вознагражден, Гордий, это я тебе обещаю. – Царь оперся о стену и задумался. Наконец он произнес: – Очень скоро она попытается прикончить меня.

– Согласен, повелитель.

– Сколько у меня в Синопе верных людей?

– Полагаю, гораздо больше, чем у нее. Но она – женщина, мой царь, а значит, превзойдет в жестокости и бесчестии любого мужчину. Кто же станет доверять ей? Те, что пошли за ней, надеются, что будут осыпаны милостями, но ожидают их скорее от Фарнака. Думаю, они ждут, что Фарнак, усевшись на трон, убьет ее. Однако большинство придворных устояло против ее уговоров.

– Отлично! Поручаю тебе, Гордий, предупредить верных мне людей о том, что происходит. Пусть будут наготове в любое время дня и ночи.

– Что ты думаешь предпринять?

– Пусть эта свинья попробует убить меня! Я знаю ее, она ведь моя сестра. Она не прибегнет к кинжалу или стреле, выпущенной из лука. Яд – вот ее оружие! Причем не из тех ядов, что убивают сразу: ей захочется причинить мне побольше страданий.

– О, повелитель, молю тебя: позволь немедля схватить ее и Фарнака! – страстно зашептал Гордий. – Яд – столь вероломное средство! Вдруг, невзирая на все предосторожности, она обманом вынудит тебя проглотить болиголов или подложит в твое ложе гадюку? Прошу, дай мне схватить их без промедления! Так будет проще.

Но царь лишь покачал головой:

– Мне необходимы доказательства, Гордий. Пускай попытается меня отравить. Пускай прибегнет к ядовитому растению, грибу или рептилии, наилучшим образом отвечающей ее наклонностям, пусть покусится на меня.

– Царь, царь! – в ужасе вскричал Гордий.

– Беспокоиться совершенно не о чем, Гордий. – Спокойствие Митридата оставалось непоколебимым, в голосе его не чувствовалось страха. – Никто, даже Лаодика, не знает, что за те семь лет, когда я скрывался от материнской мести, я приобрел невосприимчивость к любым ядам, какие только известны людям, а также к тем, о которых пока неведомо никому, кроме меня. Я – величайший в мире знаток ядов и могу заявить об этом без ложной скромности. Думаешь, все покрывающие меня шрамы нанесены оружием? Нет, я наносил их себе сам, дабы обрести уверенность, что ни одному из моих родичей не удастся избавиться от меня простейшим способом – с помощью яда.

– И все это – в столь юном возрасте!

– Лучше остаться живым, чтобы дожить до старости, – вот мой девиз! Меня никто не сможет лишить трона!

– Но как же ты добился невосприимчивости к ядам, государь?

– Возьмем для примера египетскую кобру, – начал объяснять царь, питавший пристрастие к этой теме. – Она представляет собой широкий белый капюшон и маленькую зловредную головку. Я собирал их в коробку, чтобы они кусали меня, но начинал с самых маленьких. Так я дошел до огромной – чудовища невероятной длины и толщиной с мою руку. Сколько она ни кусала меня, плохо мне не становилось! Так же я поступал с гадюками и гюрзами, скорпионами и тарантулами. Потом я перешел на яды: болиголов, аконит, мандрагора, толченые вишневые косточки, смеси из горьких ядов и корней, самые страшные грибы, в том числе мухоморы, – да, Гордий, я все перепробовал! Я начинал с мельчайших капелек и постепенно увеличивал дозу, пока не дошел до состояния, когда даже полная чаша смертоносного яда не стала для меня совершенно безвредной. Я до сих пор поддерживаю эту невосприимчивость к ядам: продолжаю их принимать и подвергаться змеиным укусам. Не брезгую и противоядиями. – Митридат тихонько рассмеялся. – Так что пусть Лаодика покажет, на что способна! Убить меня ей все равно не удастся.