День выдался на редкость трудным. И пусть тайну неуемному новеградцу раскрыть удалось, сделал он это, рискнув головой – и не только своей. Если бы Садко раньше знал, что творится на острове, возможно, и не решился бы войти в загадочный туман…

Если бы да кабы. Что теперь себя терзать вопросами, гадать, как бы всё обернулось? Сейчас надо товарищам все рассказать да объяснить, ведь раньше на это не было времени. Собирались спешно, не желая задерживаться на страшном острове ни одной лишней минутки. Пока Садко с Витославом расспрашивали Арвелу, команда спустилась в подземную пещеру, где ждал «Сокол». Быстро погрузили дары новой хозяйки острова: корзины с овощами, фруктами, мясом, несколько бочонков сладкого вина – да и отплыли прочь.

– Что ж, друзья! – Садко прижал струны и широко улыбнулся. – Самое время вам сказочку на ночь поведать, да такую, что и на пирах не стыдно будет пересказывать.

– Ты нам лучше про то, что за худовщина на этом треклятом острове творится, расскажи, – подал голос Милослав, стоявший позади капитана, у руля.

– Про то сказ и будет, дружище, не переживай. По-простому, не песней, уж не взыщите, – Садко тронул струны, заиграл пришедший на ум напев – музыка слушателей развлечет, да и самому гусляру так сподручнее. – Все вы уже знаете, что расспросили мы с Витославом Арвелу, дочку хозяина острова. И, доложу вам, история оказалась поучительная, так что устраивайтесь поудобней да ушки держите на макушке.

Девушка и правда выложила все, едва Садко пообещал не убивать ее дурного отца. Услышанная когда-то давно маленькой Арвелой сказка про купеческого сына и золотую гору оказалась былью. Говорилось в ней и про Товита, и про мать Арвелы – Фирузу, и про деда-душегубца, что людей на верную смерть отправлял.

Поведав это все команде, капитан задумчиво посмотрел вверх, на появляющиеся в небе звезды.

– …По всему выходит: коли покинули бы остров Товит с Фирузой, как собирались, жили бы они долго и счастливо, но, увы, решили остаться. А что? Дворец красивый, золотая гора рядышком… С этого их решения и начались все беды.

Садко сменил мелодию, над палубой зазвучала новая, тревожная и грозная.

– Фируза, жена Товита, уже на сносях была, когда пристал к острову корабль черный. Правил им колдун страшный, да такой сильный, что ходил по морям в одиночку. Нет, Нума, не за золотом он приплыл. Почуял он сильный зачарованный предмет – те самые волшебные кремень да кресало – и решил к рукам прибрать. Чародеи поиском таких вещиц испокон веков заняты, а злонравы за них на любое лиходейство пойдут. Нашел он Товита с женой, объявил им, что ему нужно. И вроде ласково объявил, только Фируза поняла, что колдун их убьет, едва они талисман ему отдадут. Вот и напустила на незваного гостя добрых молодцев из кресала. Напустила… и от натуги – давай рожать! Товит возле жены, помогает, зовет на помощь, а слуги трусят, не идут – ведь бой-то там идет страшный! Добры молодцы с колдуном воюют, а тот волшбой вредоносной пыхает во все стороны.

Чудились в звуках гуслей и призрачный вой, и гулкие удары. Все слушали притихнув, похоже, история их и в самом деле захватила.

– Понял Товит, что подмоги не дождаться, – и решился. Схватил со стены саблю острую, подбежал сзади к колдуну – и разом голову с плеч снес! И тут же услышал за спиной плач ребенка: разродилась Фируза. Все бы хорошо, только не пережила жена ударов черного колдовства, умерла при скорых волшебных родах, оставив после себя малышку Арвелу. А как испустила дух – тут же рассыпались в прах волшебные камень и кресало, а молодцы сгинули без следа…