Ужинал он не один, а в компании двух приятелей – хмырей примерно его возраста, разве чуть благообразней видом. Музыка в «Юбилее» звучала тихая, фоновая, поэтому Таня периодически слышала реплики возвращенца и его приятелей.

Да, ее изначальная догадка подтвердилась: дядька вернулся в Зимовец из мест не столь отдаленных (скорее всего, в полном смысле этого слова – только в этой области находились три колонии). Суть разговора сводилась к рассказу приятелей о жизни родного города за какой-то отрезок времени, судя по всему, не очень-то и короткий. Зэк расспрашивал, собеседники ему отвечали и, похоже, от чего-то предостерегали. Он спорил, махал руками, подливал водку себе и приятелям, матерился… И при этом то и дело поглядывал на Татьяну с прежним интересом.

Она, не обращая на него внимания, делала новые записи. Вай-фая в «Юбилее» не было, поэтому для сбора и уточнения разной полезной информации о городе Зимовце Таня использовала модемный Интернет.

Область, конечно, не бедная: мощная химия в областном центре, с импортной ориентацией. Магистральный газопровод и лесной комплекс. Из всех этих радостей источником процветания Зимовца мог быть лишь лес.

Города, окруженные леспромхозами, Татьяна видела не раз – безрадостная картина. Иномарки на разбитых улицах, недостроенные особняки, мордобойные попойки в невзрачных заведениях. Все, что она обнаружила в Зимовце, не объяснялось тем фактом, что неподалеку от города с выгодой рубят лес.

Кстати, владелец одного из леспромхозов – тот самый Столбов, о котором она услышала от нарколога. Неужели ему хватает доходов от своего производства на такие серьезные спонсорские программы? Надо бы погуглить побольше, позвонить знакомым…

– Слышь, я присяду. Ничего?

Еще не оторвав взгляд от экрана, Таня поняла: тот самый зэк-освобожденец. По раздавшемуся следом скрипу стула также поняла – дядька уселся без разрешения.

Конечно, можно было бы поболтать и расстаться. Но за пять минут этот крендель всяко не отвяжется, да и не хотелось прерывать работу.

– Ничего хорошего. Пересядь за другой столик, – не поднимая головы, сказала Таня.

– Девонька, ты лохычески-то мыслить умеешь? Посмотри: ты одна, я один. Ты скучаешь, раз в эту дурынду уперлась, я тоже скучаю. Давай вместе посидим – веселей будет.

Татьяна могла ответить, что он-то как раз не один и мог бы вернуться к оставленной компании. Но промолчала, не желая ввязываться в разговор. Бросила взгляд по сторонам: в зале сейчас две официантки, но обе в стороне, склонились к столикам, обсуждая меню с клиентами.

Частичное знакомство с гражданином все же состоялось. Рукав рубашки хмыря задрался и Таня прочла его имя – Колян.

– Молчишь. Не уважаешь, значит. Это зря-я-я, – протянул зэк и тут же сам приступил к «лохыческому» мышлению: – Кто ты такая? Шалава? (Пауза, ожидание реакции, однако Таня не стала замечать оскорбление.) Не, не шалава. Тогда кто? Наверное, прокуророчка.

«Интересно, он до этого ноутбуки видел только у прокуроров?»

– Я помню такую прокуророчку, вроде тебя. Ну, она чуть потолще была, в очочках, в пиджачке-галстучке, а вот такая же сука! Жизнь мальчонке погубила! Мамой клянусь, не забуду!

Огорчение Татьяны перешло в легкое беспокойство. Она поняла, что злость хмыря была не наигранна. Водка пробудило в нем не самое радостное воспоминание о недавней жизни.

– Коль, оставь ее на фиг. Не нарывайся…

Краем глаза Татьяна заметила, что собутыльники Коляна подошли к месту конфликта и пытаются оттащить друга. Пока безуспешно.

Таня еще усердней уставилась в монитор, но экран дрогнул от щелчка по крышке корпуса. Незваный сосед требовал внимания.