– Нет, – решительно мотнул головой морской министр. – При существующем соотношении сил, французы нас растерзают!

– Тогда безотлагательно следует подкрепить грейговский отряд еще одной хорошей эскадрой! – подумав, решил Александр. – Как скоро можно будет отправить корабли?

– Думаю, что в два месяца управимся! – отозвался Чичагов. – Работы предстоит не мало!

– Управитесь в полтора! – твердо сказал император. – Ну а кого отрекомендуете в главное командование на Средиземном море? Там нужен моряк с головой! Генерал Ласси и командор Грейг для этого не подходят: первый сухопутный, да и стар уже, второй, наоборот, еще слишком молод.

– Из флагманов нонешних достойных и по старшинству два: Ханыков да Кроун! – не задумываясь, ответил Чичагов.

– Но Ханыков тоже стар, а Кроун англичанин. Нам же в делах греческих обязательно нужен командующий из православных, – высказал свое мнение молчавший до тех пор Чарторыжский. – У вас же, Павел Василич, в Рогервике Ушаков на гребном флоте сидит. Он в делах средиземноморских известный мастер, да и греками любим весьма. Может, снова его туда заслать?

– Этого не надобно! – поморщился Александр. – Больно уж своенравен. Кто у нас помимо Ушакова еще сыщется?

– Есть еще Ревельский портовый командир Сенявин. Чин имеет контр-адмиральский, в море знающ, в боях пытан. К тому же русский и из старой фамилии.

– Адмиралу Алексею Наумовичу не сын ли?

– Нет, ваше величество, племянник! Сыном он приходится умершему вице-адмиралу Николаю Ивановичу Сенявину.

– Что за сим кандидатом в послужном списке?

– В турецкую войну хорошо дрался в корабельном флоте. Отмечен крестом Георгиевским. Вместе с Ушаковым хаживал в море Средиземное, был при Корфу. Затем командовал портом Херсонским, а теперь и Ревельским.

– Что в море Мидетеранском побывал, то хорошо. Сколько годов от роду?

– Сорок два. Возраст весьма подходящий: и молод и опытен!

– Что ж, креатур и в самом деле не плохой, – помолчав, кивнул Александр Первый. – Однако прежде все же снеситесь в Рогервик со стариком Ушаковым. Хочу я и его совета насчет кандидатуры флагмана средиземноморского выслушать!

– Ушаков и вправду Сенявина знает, как никто иной, да и ныне оба в одной и той же дивизии Белого флага состоят! – склонил голову Чичагов.

Вызванному из Рогервика в Петербург Ушакову министр передал суть разговора с царем.

– Теперь хотелось бы выслушать и ваше маститое слово! – спросил затем министр.

– Мои отношения с Сенявиным вы знаете. Никогда я его не терпел, не терплю и сейчас. Однако, глядя правде в глаза, скажу одно: лучшего адмирала вам на эту должность во всем флоте не сыскать. Будет Сенявин на Корфу, будет там и удача несомненная! – сказал, как всегда, честный и прямой старик Ушаков.

В тот же день в Ревель был отправлен курьер с приказанием командиру порта, сдав дела, срочно прибыть в столицу для конфиденциальной беседы с морским министром.

От Невы до здания морского министерства всего пара шагов. Адмиралтейство тех лет уже поражало современников русским ампиром, тритонами и якорями в отделке фасада. Морская атрибутика должна была, по мнению архитекторов, навевать посещающим здание «под шпицем» настроения романтические. Чичагов быстро ввел Сенявина в курс дела. Ни о каком отказе от должности речи быть не могло. Да такого бы себе Дмитрий Николаевич никогда и не позволил, коль он нужен Отечеству, значит, он готов!

Засучивать рукава Сенявину и вправду пришлось всерьез. До его приезда начальников кронштадтских отправка эскадры не особенно волновала. Все пришлось начинать почти с чистого листа. Для отправки на Средиземное море были первоначально определены 74-пушечные «Москва», «Петр» и «Ярослав», вместе с ними легкий фрегат «Кильдюин». Чуть позднее к ним были добавлены 80-пушечные «Уриил» и «Селафаил».