Важный аспект теоретических представлений об отношении личности и окружающей среды обнаруживается в том, что индивиды не просто испытывают внешние влияния (в смысле недифференцированного освоения), но и интерпретируют, перерабатывают их. Здесь смыкаются позиции феноменологов, интеракционистов и когнитивных психологов: личности развиваются и изменяются во взаимодействии с задачами, с определением и решением проблем и рефлексивным взаимодействием со своим материальным и социальным окружением. Д. Гелен [Geulen, 1981] предложил в связи с этим различать три модуса интеракции субъекта и среды: усвоение объективно данного, избирательное движение субъекта сквозь социально структурированное поле и, наконец, изменение реальности поступками. С ним можно согласиться в том, что «в интеракции субъекта и реальности задействованы все три модуса, но в различной степени и различным способом… Субъект относится к реальности, частично активно ее преобразуя, частично находясь в избирательном поиске, частично лишь пассивно принимая эту реальность» [Geulen, 1981, p. 553]. Значение избирательности в цикле жизни особенно явно: взрослым в большей степени, чем детям, доступен выбор условий жизни и тем самым выбор контекста социализации (выбор брачных партнеров, мест работы, проживания, способа заполнения досуга и т. д.). Но ту же избирательность следует понимать как встроенную в определенные социальные структуры, где имеется не только простор для действий, но и такие феномены, как принуждение к действиям и цена свободы. То обстоятельство, что разбиение жизненного пути значительно варьирует в межкультурном сравнении и в историческом процессе, является исходным пунктом социологической концептуализации жизненного пути. В результате значительной институционализации жизненного пути, осуществляемой в интересах социального контроля, в современных обществах произошел ряд структурных изменений [Kohli, 1985; 1986].

Развитие Модерна – это процесс хронологизации жизни. Сильно возросло значение жизненного пути/цикла как социального института. От одной формы жизненного пути, в которой возраст имел лишь категориальный статус, общество пришло к другой форме, в центре которой оказался структурный принцип протекания времени жизни. Другими словами, вместо преимущественно статично/ ситуативно (через стабильную принадлежность) упорядоченной формы жизни возникла преимущественно биографически (через программу протекания времени жизни) упорядоченная форма жизненного пути.

Хронологизация жизни в большей степени ориентирована на хронологический (календарный) возраст как основной критерий; социальный возраст в значительной степени совпадает с хронологическим. Через эту хронологизацию он приводится к стандартизованному «течению нормальной жизни». Здесь кумулируются два эмпирических процесса: один из них заключается в возвращении к вариативности возраста, т. е. к более четкому профилированию отдельных возрастов как моментов разбиения жизненного пути, другой связан с ростом значения «нормального» (относительно профессии и семьи) течения жизни в отличие от других (отклоняющихся) течений.

Хронологизация является также частью обширного процесса высвобождения индивидов из локальных связей домодерных форм жизни, т. е. частью новой программы обобществления, которая приложима к индивидам как к социальным единицам (процесс индивидуализирования).

Эта трансформация режима жизненного пути произошла в процессе перехода от экономики домашнего хозяйства к экономике на основе свободного труда. В итоге жизненный путь организован вокруг системы занятости, что касается как ее внешнего образа – очевидного временного членения на фазы подготовки, собственно занятости и выхода на пенсию (детство/юность, активная жизнь взрослого, старость), – так и лежащего в ее основе организационного принципа. Иначе говоря, жизненный путь как институт является частью структуры общества труда.