Первые монеты из серебра и золота появились в Анатолии около 640 года до н. э. До тех пор, пока люди верили во власть и честность правителя, чеканившего монеты, они доверяли его денежным знакам.
Харари называет деньги «апогеем терпимости». Они являются мостиком между разными культурами и религиями и не обращают внимания на расовые различия и сексуальную ориентацию. Вместе с тем Харари отмечает, что деньги разъедают местные традиции, близкие отношения и духовные ценности, заменяя их бессердечными законами рынка.
Об империях
Империи возникали и умирали, оставляя после себя богатое наследие. Практически все люди XXI века так или иначе являются выходцами из той или иной империи. Империи были наиболее типичной формой политической организации на протяжении последних 2,5 тыс. лет. Империя – удивительно стабильная форма правления: они погибали не от восстаний и беспорядков со стороны захваченного населения, а от внешних завоеваний или из-за внутреннего раскола правящей элиты.
Империи сыграли решающую роль в объединении многих мелких культур в одну «большую», создании унифицированных законов, стандартизации мер и весов, городском планировании. С одной стороны, империи строились на крови и поддерживались насилием. С другой стороны, вряд ли, например, современные индусы захотят отказаться от английского языка, демократических принципов правления, правовой системы, крикета и чая только потому, что все это является наследием британского империализма. Харари призывает не упрощать историю, придавая ей «черно-белый» характер, а признавать ее сложность и многогранность.
О религии
Сегодня религия часто рассматривается как источник дискриминации и разъединения людей. Между тем религия, по мнению Харари, явилась, наравне с деньгами и империями, существенным фактором объединения человечества. Религия зиждется на вере в то, что законы человеческого поведения возникли не в результате некоего людского каприза, а предопределены абсолютной и высшей властью.
Религия, способная объединять людей, должна носить всеобщий и миссионерский характер, то есть утверждать, что ее догмы верны всегда и везде, и настаивать на распространении своей веры на каждого человека. Такие религии появились только в первом тысячелетии до н. э.
На протяжении тысячелетий после аграрной революции религиозные обряды сводились к принесению жертв в виде барашков, вина и пирогов в обмен на обещания божественных сил обеспечить богатый урожай и плодовитость скота. Политеизм был открытой и терпимой религией, так как верующему в одного бога было легко признать существование и силу других богов. Единственное, что требовали древние римляне от первых христиан – это уважение к богам, защищавшим римского императора. Отказ христиан пойти на такой компромисс был воспринят римлянами как политический вызов и спровоцировал римлян на преследование христиан.
За 300 лет, прошедших с распятия Христа до обращения в христианство императора Константина, политеисты из Римской империи расправились, может быть, с несколькими тысячами христиан. Зато в течение следующих 1500 лет одни христиане уничтожали других христиан миллионами – из-за тонких разногласий в интерпретации постулатов религии, прославляющей всеобщую любовь и сострадание.
Успех христианства послужил моделью для другой монотеистической религии – ислама. Харари отмечает, что в современный период наблюдалось появление религий, основанных на «естественном законе» – таких как либерализм, коммунизм, капитализм, нацизм и национализм. Эти вероучения не любят, когда их относят к религии. Харари, однако, считает, что название – это вопрос семантики.