Бля-я… Почему люди не могут расстаться с достоинством?

– Адрес скажи.

Таня называет улицу и дом.

Еду и думаю: почему в такси не посадил, какого черта сам отвожу? Возможно, потому, что в страсти я Таню видел, в работе более-менее тоже, а вот в роли матери – нет.

Высадив ее у детского сада и попрощавшись, не тороплюсь трогаться с места. Это… просто любопытство. Ну и еще, наверное, чуйка. Что-то Снежок сильно нервничала, пока я вез ее по указанному адресу. Есть предположения почему. И лучше бы они не подтвердились.

Прежде чем зайти в здание, Татьяна кому-то звонит. Или ей звонят? Непонятно. Телефонный разговор длится от силы пару минут, после чего она скрывается за дверью.

У Алисы, с которой выходит Снежок, лицо светится любопытством. Она в забавной курточке, косички аккуратно заплетены. В руках игрушка, похожая на поезд.

Девчонки собираются переходить дорогу, и в этот момент рядом с ними останавливается синяя BMW. Из машины выходит мужчина. Высокий, крепкий здоровяк. Очевидно, муж и отец. Мелкая бросается к нему и обнимает за ноги, а он даже головы в ее сторону не поворачивает – сразу же накидывается на Татьяну.

Хочется оказаться поближе, чтобы услышать речь Киреева. Ну и чтобы понять степень его кретинизма, раз он решил заняться выяснением отношений в людном месте.

Малышка тянет отца за рукав, пытаясь привлечь внимание. Бесполезно. Он и не думает ее замечать. Продолжает что-то выплевывать Тане в лицо. Она, конечно, молодец – держится, не вступает в перепалку. Только вот бледная слишком.

Наконец, речь Киреева заканчивается. Он отталкивает Татьяну, хватает берет дочь за руку и тянет к машине.

Малышка плачет, вырывается. Но отцу плевать. Он поднимает ее на руки и несет.

Наблюдать за этим становится неприятно.

Я поворачиваюсь назад, хватаю папку с документами и вываливаюсь из тачки. Подхожу к семейству.

– Хорошо, что застал вас, Татьяна Андреевна. Папку забыли. Речь нужна мне завтра к двум.

Неандерталец останавливается, а Алиса в его руках продолжает плакать и брыкаться. Таня, видя это, и сама громко всхлипывает.

– А это еще кто? – Киреев переводит взгляд с меня на нее и обратно.

– Тот, кто не любит, когда орут на женщин и обижают маленьких девочек. Пока шел от машины, я едва не оглох. У вас все в порядке, Татьяна Андреевна?

– А-а, по-онял. – тянет ее бывший и мерзко улыбается, обнажая ряд белых зубов. – Твой новый хахаль?

Обращается он вроде бы к Тане, а злость разжигает во мне.

Недомуж отпускает свою дочь. Она тут же подбегает к матери и прячется за ней.

– Мышонок, ты чего? – спохватывается папаша. – Поехали домой, ты же хотела. Бабушка твоих любимых блинов напекла. Мамке все равно некогда, видишь, работой ее загрузили. У нее дела с этим важным дядей. Они до ночи будут заняты.

Алиса с интересом рассматривает меня. Как и ее мать в нашу первую встречу, задерживается на татуировках, выглядывающих из-под ворота рубашки.

– А я завтра в сад тебя сам отвезу, – продолжает чесать языком Киреев. – И на подготовительные занятия. Да, заяц?

– Ты что творишь, Толя?! – не выдерживает Таня. – Алиса никуда с тобой не поедет. Зачем она тебе? Ты даже спать ее не уложишь…

– Как это не уложу? Уложу, конечно! Я что, не отец? Ну и не тебе решать, с кем дочь останется. Придумала тоже, водить ее по чужим квартирам. Да, кнопик? Ну? Кого выберешь – папу или этого незнакомого мужика? – продолжает давить бывший Тани.

– Господи, какой позор… – Она прикрывает рот рукой.

– Позор – это твой внешний вид и а-ля работа. Под столом поди будешь у него сидеть? Коленями ботинки ему натирать и пах его обслуживать?