«Шампунь защипал глаза. Таня взяла губку. Ловкими движениями она принялась смывать со своего роскошного, стройного, загорелого тела…»

Э нет! У меня же не эротический роман, а детектив. Значит, надо иначе.

«Раздался выстрел. Таня икнула, выронила губку, вода в ванне стала красной…»

Стоп! Я убила главную героиню! Это невозможно! Ну-ка, быстренько наведем порядок!

«Но Танечка осталась жива. Пуля прошла мимо важных вен и артерий, не задев их…»

Ручка выпала из моих пальцев. Да уж, если посмотреть на текст беспристрастным взором, то больше всего он напоминает известную детскую считалочку: «Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет, пиф, паф, ой-ей-ей, умирает зайчик мой. Принесли его домой, оказался он живой!»

Ясное дело, почему мне в голову полезли глупости. Что за идиотская ручка? Она скрипит! И бумага желтая – на такой ничего хорошего не напишется! И вообще, я есть хочу, но на кухню не выйти, там Томочка утешает Иру. Идиотство! Писателю дома обязаны создать условия, а тут…

Дверь тихо скрипнула.

– Кто там? – подскочила я. – Не мешайте творить!

– Прости, Вилка, не знала, что ты пишешь! – воскликнула в щелочку Томуська.

– Уже бросила.

– Извини.

– Что ты хотела?

– Потом, не хочу тебе мешать.

Дверь стала прикрываться. Мне стало стыдно.

– Собственно говоря, не успела въехать в текст.

– Какие-то проблемы? – насторожилась подруга и вошла.

Томуська единственный человек, которому я способна сообщить правду.

– Ага, – честно кивнула я.

– А в чем дело?

– Не пишется.

– Ой, отчего?

Я почесала переносицу.

– Ну… как в том анекдоте. Закончились патроны.

Томочка заморгала, я засмеялась.

– Нет сюжета, главную героиню пристрелили в первой главе, в ванне. В общем, чума.

Подруга подошла к столу.

– Вилка, не сердись.

– Если речь сейчас пойдет о Галкиной, то лучше не заводи разговор.

– Ей надо помочь.

– Еще чего!

– Аня не виновата.

– Ой, перестань. Соседка, Вера Данильченко, заперла девицу в квартире Макаркиных после того, как увидела милую Анечку всю в крови.

– Это случайность.

– С пистолетом в руке!

– Ерунда получилась.

– Думаю, убитой Лизе Макаркиной происшествие не показалось ерундой.

– Право, Вилка… Ты послушай!

– Мне некогда, пусть Ирина идет к следователю и ему выкладывает свои мысли.

– Аню задержали.

– За дело.

– Она милая девочка!

– Ага, только бьет в спину тех, кто, по ее мнению, не слишком быстро выбегает из лифта.

– Ну, Вилка, ради меня!

Я быстро встала. Последний аргумент Томочка употребляет очень редко, лишь в крайней ситуации от нее можно услышать подобную фразу.

Следовательно, случилось нечто экстраординарное.

Увидав меня, Ира вздрогнула, а Тамара быстро сказала:

– Ирочка, повтори-ка свой рассказ.

– Зачем? – тихо спросила Галкина.

– Вилка послушает.

– Она не хочет мне помочь, – прошептала Ирина.

– Нет, нет, ты ошибаешься, – завела Томуська таким сладким голосом, что я окончательно обозлилась.

– Вилке мы с Анечкой нужны словно прошлогодний снег, – продолжала кривляться Галкина.

– Верно, – кивнула я, – глаза бы мои вас не видели, но, раз Тома просит, готова послушать. Пой песню.

– Вот, слышала? – плаксивым голосом осведомилась Ирина.

И тут Томочка очень тихо произнесла:

– Ира, на всем белом свете имеется лишь один человек, способный вытащить Аню из того дерьма, в которое она вляпалась. Прекрати кретинствовать и немедленно изложи Вилке суть вопроса. Моя подруга человек занятой, она пишет книги, снимает кино, но одновременно является и гениальным сыщиком, который всегда бескорыстно помогает людям. Не существует дела, перед которым Виола спасует. Говори.