Осмотрев кухню и не найдя ничего лучшего, я бесцеремонно уселся на диван, прямо на простыню, тем более что мои штаны были гораздо чище чем она. Со мной рядом, кряхтя, начал усаживаться Василий. Я, кивнув головой на его ногу, спросил:

– Сломал, что ли? Василий горько усмехнулся:

– Если бы! Дело гораздо серьёзней – бетонной плитой раздробило кость в голени, в кашу – мучаюсь страшно. Если бы Настя не утащила со своей бывшей работы наркоту для животных, скопытился бы уже давно от боли. Часа два после того как Настюша уколет этой хренью, ничего – вон, привязал к ноге ножки от стула, так даже передвигаться могу.

– Где же тебя угораздило?

– А так – разбирали тут один полуразваленный дом, пытаясь спасти заблокированных там людей, ну меня плитой перекрытия и придавило. Еле самого вытащили.

– А что же медики? Почему в больницу не отвезли?

– Не до меня было. Люди травиться воздухом начали. Я-то сознание потерял и ничего не помню, а Настя рассказывала, когда ребята меня домой принесли, были уже в противогазах. Сестрёнке обещали, что врач обязательно приедет и меня перевезут в организованный при первой поликлинике госпиталь. Оставили кое-какой еды, воды и противогаз, наказали без него на улицу не выходить, и лучше, вообще, туда сейчас не соваться. Настя пообещала, но на следующий день пришлось ей нарушить обещание. И всё из-за меня – когда я очнулся и чуть ли не на стенку стал лезть от боли, она, надев противогаз, побежала в эту первую поликлинику. Но получился облом, не было там никакого госпиталя, да и, вообще, никого там не было. На этом Настя не успокоилась, направилась в штаб ГО. Он сейчас находится в здании администрации города. В том здании, как рассказала Настя, сейчас вообще как в раю – тепло, есть электричество, да и воздух чистый. Она там часа два блаженствовала, пока ходила по разным начальникам с просьбой оказать помощь пострадавшему в спасательной операции. Ей обещали, сказали, правда, что бригада медиков сможет приехать только дня через два-три. Положение, мол, сейчас очень сложное, и госпиталь, развёрнутый в первой поликлинике, вынужден был эвакуироваться в пансионат «Родники». Там, так же как и в этом здании, имеется система центрального кондиционирования, через которую очищается наружный воздух. Настя была в отчаянье – что же теперь делать, как облегчить мучения брата? Ей ничего не оставалось, как направиться на свою прежнюю работу и исполнить задумку, которая пришла ей в голову ещё дома, когда я кричал от боли благим матом. Хорошо, у неё были ключи от конторы и она знала секретный код сейфа, где хранились наркотические вещества. Телефонная связь в городе отсутствовала, и, естественно, сигнал о том, что в помещение ветлечебницы кто-то проник, на пульт вневедомственной охраны не поступил. Да, если бы связь и работала – появление Насти на работе было вполне естественно. Обычно именно она приходила первой и отзванивалась в полицию, что охраняемый объект снят с сигнализации.

Неожиданно Василий прервал своё повествование, посмотрел на меня какими-то жалкими, влажными глазами и спросил:

– Анатолий Филиппович, да что я вас баснями кормлю, может, вы скушать что-нибудь хотите? Не подумайте, что мы тут с голоду пухнем. У нас даже ещё мясные консервы остались – собачьи, правда, но ничего, вкусные.

– Да-а-а… по тебе не скажешь, что вы тут жируете! – усмехнулся я. – Вон, исхудал как, одни глаза остались.

– Так это не из-за нехватки пищи, просто боли чёртовы достали – есть ничего не могу. А так, жранья полно – Настя натащила со своей работы собачьего корма – море. Для нас двоих, наверное, на месяц хватит. И, кстати, он с витаминами и микродобавками, можно сказать, полезен для организма и по вкусу ничего. Представляете, как жизнь достала девку, что она, с её-то честной натурой, воровать начала? За несколько дней, пока воздух на улице был отравленный, перетащила домой половину всей ветлечебницы. Так что сейчас мы живём, как породистые псы, – ни в чём себе не отказываем!