Мужчина встал и, подойдя к Петрову, протянул руку.

– Всеволод Андреевич, – представился он.

Всеволод Андреевич представлял собою статного мужчину с военной выправкой и хитрым, оценивающим прищуром глаз. В костюме-тройке и со шляпой, которую он пока держал в руке. Если бы не особенности пребывания Петрова, то можно было бы подумать, что это человек как минимум из органов. Из самых что ни на есть компетентных. Да и машина на входе указывала на это.

– Ну что же. Прошу за мной, – скорее скомандовал, чем попросил он Петрова следовать за ним.

Выйдя на улицу, Всеволод Андреевич предложил Петрову немного прогуляться. Пообщаться в неформальной обстановке. Без лишних ушей. Оставив служебную, как пояснил Всеволод Андреевич, машину у входа, они пошли.

– Я в курсе твоих проделок, – сразу начал он.

– Простите? – Петров попытался прикинуться, что не понимает, о чём речь.

– Не придуривайся, – успокоил его Всеволод Андреевич. – Я из-за этого тебя и взял к себе. Все эти твои выходки с домофоном. Они, в общем-то, по моей части. Мой отдел пишет всю эту мистику, чертовщину и всё подобное, что не укладывается в обычный порядок живущих. А у тебя ещё, оказывается, есть талант использовать всё это во благо, а не в виде развлечения.

– Ну как-то так, само собой всё это получилось, – смущённо ответил Петров. – Возможно, не очень-то хотелось вершить серые будни. Вот и пробудились скрытые таланты.

– В общем, – Всеволод Андреевич остановился. – Беру тебя к себе. Достойный отпор Тёмным будет.

– Тёмным? – Петров удивился.

– Ты обратил внимание на то, что листы в Книгах Судеб разные?

– Есть машинописные тексты – это как раз те, что на нашей стороне пишутся, а есть отпечатанные на принтере – это с Тёмной стороны.

– Но встречаются ещё страницы, как будто написанные от руки, – вспомнил Петров.

– Это свобода воли, – пояснил Всеволод Андреевич.

– Свобода воли?

– Да. То, что люди выбирают сами. Своей рукой пишут. Всё это оказывается в одной Книге Судьбы. Иногда ты мог замечать пустой лист, а потом записи возобновляются. Это означает, что кто-то из Вершителей написал наперёд развитие событий. Будущее. То, к чему человек неизбежно придёт. В промежутке можно писать что угодно, но в итоге подстраиваться придётся под уже созданное будущее. Или оставить как есть. Живущий сам напишет свою судьбу, но всё так же придёт к этому будущему.

– Так что за Тёмная сторона?

– В твоём пока ещё понимании это что-то наподобие Ада. Как ты думаешь, Петров? Откуда берутся все эти истории про убийц, сломанные судьбы, несчастные случаи, катастрофы, войны и прочее, что не связано с добром?

– Ну, я слышал, что есть разные Вершители. Каждый пишет по своей теме. Кто-то про войну, а кто-то… – Петров задумался. – А зачем они про это пишут?

– В том-то и дело, – Всеволод положил руку ему на плечо и неспешно пошёл дальше, увлекая за собой Петрова. – Вечная борьба добра со злом. Тёмные Вершители пишут чёрные полосы жизни, а мы – белые. Иногда чёрная полоса затягивается, а иногда получается длинный просвет.

Вот сделать его длиннее – наша с тобой задача, Петров.

– А как же вы делите написание этих полос между собой? По очереди или жребий какой-то?

– Всё сложнее, Петров…

Пока Петров со своим новым начальником шли до офиса, тот успел в общих чертах поведать ему о вечной битве добра со злом. Каждая сторона, естественно, хочет владеть судьбами живущих единолично. Но тем временем понимает, что если одна из них завладеет судьбами всех живущих, то нарушится равновесие. Поэтому они стараются мирно договариваться между собой о балансе. Но бывают, конечно, исключения. Находятся фанатики как белых, так и чёрных полос. И если судьба попадает к Светлому Вершителю, фанатику своего дела, то Тёмные Вершители сразу начинают охоту на эту книгу. То же самое происходит и наоборот. Нельзя, чтобы кто-то из Тёмных долго вёл чёрную полосу.