Когда она в третий раз доходит до эпизода, в котором Коростель уничтожает хаос, все Дети Коростеля разом поворачивают головы. И принюхиваются.

– Люди идут, о Тоби, – говорят они.

– Люди? Те два плохих человека, которые убежали? Где?

– Нет, не те, которые пахнут кровью. Другие люди. Больше двух. Мы должны их приветствовать.

Они все встают.

Тоби глядит в ту сторону, куда смотрят Дети Коростеля. Там виднеются четверо – четыре силуэта приближаются по заваленной обломками улице, граничащей с парком. На головах у них горящие фонари. Четыре темных силуэта, во лбу у каждого – яркий свет.

Тело Тоби расслабляется, как разжатый кулак, и воздух входит в легкие длинным беззвучным вздохом. Может ли сердце прыгать? Может ли голова кружиться от облегчения?

– О Тоби, ты плачешь?

Это Зеб. Ее мечта сбылась. Он крупней и косматей, чем в ее памяти, и – хотя прошло лишь несколько дней – постарел, сильнее сгорбился. Что случилось?

С ним Черный Носорог, Шеклтон и Катуро. Теперь, когда они подошли ближе, становится видно, до чего они устали. Они сбрасывают рюкзаки, и все толпятся вокруг: Ребекка, Белоклювый Дятел, Американская Лисица, Нарвал; Дюгонь, Майна, Колибри, Белая Осока; Крозье, Рен и Голубянка; даже Аманда пришла, хоть и держится в стороне от остальных.

Все говорят разом; во всяком случае, все люди. Дети Коростеля сохраняют дистанцию – они сбились в кучу и наблюдают круглыми от любопытства глазами. Рен плачет и обнимает Зеба. Это объяснимо – ведь он ее приемный отец. Когда Люцерна, сексапильная мамаша Рен, еще обитала у вертоградарей, Зеб жил с ней – и она его не ценила, думает Тоби.

– Все в порядке, – говорит Зеб, успокаивая Рен. – Гляди-ка! Вы вернули Аманду!

– Это все Тоби, – отвечает Рен. – У нее было ружье.

Тоби выжидает, потом выходит вперед.

– Отличная работа, стрелок, – говорит ей Зеб, хотя она ведь ни в кого не стреляла.

– Вы их не нашли? – спрашивает Тоби. – Адама Первого и…

Зеб дарит ее мрачным взглядом.

– Нет, Адама Первого мы не нашли. Но мы нашли Фило.

Остальные придвигаются поближе и слушают.

– Фило? – переспрашивает Американская Лисица.

– Из старых вертоградарей, – объясняет Ребекка. – Он любил… Любил духовные путешествия с видениями. Когда вертоградари разделились, он остался с Адамом Первым. Где он был?

По лицу Зеба все уже поняли, что Фило нашли мертвым.

– На верхнем этаже многоэтажной стоянки, туда слетелась куча грифов, и мы поднялись посмотреть, – говорит Шеклтон. – Возле нашей когдатошней «Велнесс-клиники».

– Это куда мы ходили в школу? – спрашивает Рен.

– Совсем свежий, – подхватывает Черный Носорог. «Это значит, – думает Тоби, – что по крайней мере часть пропавших вертоградарей пережила первую волну чумы».

– И больше никого? Остальных с ним не было? – спрашивает она. – Он от… он был болен?

– От остальных – никаких следов, – отвечает Зеб. – Я думаю, они еще где-то бродят. Адам – наверняка. Еда какая-нибудь есть? Я такой голодный, что и медведя съел бы.

Тоби понимает, что он не хочет сейчас отвечать на ее вопрос.

– Он ест медведя! – говорят друг другу Дети Коростеля. – Да! Точно как Крозье сказал! Зеб ест медведя!

Зеб кивает Детям Коростеля, которые неуверенно разглядывают его.

– Вижу, у нас гости.

– Это Зеб, – говорит Тоби Детям Коростеля. – Он наш друг.

– Мы рады, о Зеб. Приветствуем тебя.

– Это он, это он! Крозье нам про него рассказывал.

– Он ест медведя! Да. Мы рады.

Первые робкие улыбки.

– О Зеб, что такое медведь? Что такое этот медведь, которого ты ешь? Это рыба? В нем есть вонючая кость?

– Они пришли с нами, – объясняет Тоби. – С побережья. Мы не смогли их остановить, они хотели быть с Джимми. Со Снежным Человеком. Так они его называют.